Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

В 1930-е гг. значительная часть детей сельских «лишенцев» вместе с родителями оказалась на спецпоселении и была вынуждена работать вместе с ними. Девушки выходили замуж и пытались уехать с места высылки. Треть детей «лишенцев» никогда не была на спецпоселении: одних взяли родственники, оставшиеся в деревне, другие, избежав ссылки, вместе с родителями смогли уехать на стройки и шахты. Препятствиями для их устройства на стройку или завод даже при дефиците рабочих рук были неполноправный статус и отсутствие необходимой квалификации. Многие сначала нанимались на временную тяжелую работу и лишь позднее, получив квалификацию, становились шахтерами, рабочими. Судя по представленным грамотам, книжкам ударников и прекрасным отзывам руководства шахт и заводов, дети «лишенцев» работали не просто хорошо, а «ударно». Они были образцами трудолюбия и всеми силами стремились «влиться в рабочий класс». Получив жестокий жизненный урок, никто из них не хотел работать на земле, продолжать дело родителей (по меньшей мере, они не высказывали подобного желания в ходатайствах о восстановлении в правах).

Дочерям сельских «лишенцев» адаптироваться в городе в начале 1930-х гг. было очень трудно. Свою трудовую деятельность они начинали чаще всего с работы прислуги, няни. Снохи высланных «кулаков» (особенно недавно оказавшиеся в их семьях) пытались развестись с высланными мужьями, отмежеваться от «чужой» семьи, чтобы на них не распространялся «кулацкий» статус.

Ходатайства и жалобы «лишенцев» достойны самого подробного и внимательного изучения. Благодаря им можно представить доводы, которые, с точки зрения «лишенцев», должны были убедить комиссии в необходимости восстановить человека в правах, а также реакцию на них и предпочтения представителей власти в вопросе о том, кто был достоин избирательных прав.

Какие факторы влияли на восстановление в правах городских «лишенцев»? Отметим, что абсолютная зависимость между восстановлением в правах и какими-либо факторами не установлена, хотя определенные закономерности выявить удалось.

Анализ данных о восстановлении в правах представителей разных возрастных групп позволил выяснить интересную закономерность: молодежь и пожилых людей избирательные комиссии восстанавливали значительно чаще, чем представителей средних возрастов. Среди лиц 1861–1886 гг. рождения доля восстановленных в правах составляет от 52 до 75 %, среди представителей молодежи – 88, престарелых – 90 % (1850–1860 гг. рождения). Вероятно, это не случайность, а проявление целенаправленной политики государства: людей средних возрастов сознательно выключали из активной социальной жизни; для молодежи, напротив, делали послабления с целью разорвать связь поколений. Пожилых людей восстанавливали, видимо, из сострадания, поскольку большинство из них – больные и инвалиды – никакого вреда новой власти нанести уже не могли.

Как отмечалось, при лишении прав власть не проводила сознательной дискриминации национальных меньшинств. При рассмотрении заявлений о восстановлении в правах национальность не учитывалась. Бывшая сословная принадлежность формально также мало влияла на удачный исход дела при подаче ходатайства. Восстановленных в избирательных правах выходцев из крестьянства оказалось менее всего – 63 %, представителей других сословных групп – от 75 до 82 %. Примерно в равных долях восстанавливали выходцев из непривилегированных и привилегированных сословий, кроме представителей бывших аристократических фамилий (их были единицы). В деле князя С.П. Волконского имеется переписка краевой избирательной комиссии и ОГПУ по поводу его восстановления. Сам князь не признавал наличия мотивов для лишения его прав (владений никогда не было, в белой армии не служил), избирком также склонялся к его восстановлению, поскольку никаких прегрешений перед советской властью, кроме происхождения, не было. Однако ОГПУ считало по-другому; в справке, направленной в избирком, отмечалось: «Волконского как бывшего князя в восстановлении в правах следует воздержаться» [314] ГАНО. Ф. Р-1347. Oп. 1 а. Д. 298. Л. 2. . Граф Апраксин более трех лет также без видимых оснований числился в списках «лишенцев», но к своему 78-летию ему все-таки удалось добиться справедливости [315] Там же. Д. 58. Л. 12. .

Уровень образования (грамотности) городских «лишенцев» учитывался избиркомами в ходе рассмотрения ходатайств. Это не означает, что неграмотных и с начальным образованием «лишенцев» не восстанавливали в правах вовсе, но среди тех, у кого было среднее и высшее образование, восстановленных больше. Так, неграмотных «лишенцев» было восстановлено 66 %, «лишенцев» с начальным образованием – 74, со средним – 85 и с высшим – 93 %. Объясняется это прежде всего тем, что образованные «лишенцы» могли правильно составить ходатайство, оперативно отреагировать на действия избирательной комиссии; кроме того, очень многие образованные «лишенцы» работали в советских учреждениях или на предприятиях и больше соответствовали требованиям для восстановления.