Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Некоторые представители анализируемой категории в советские годы никакого отношения к торговле не имели, они были лишены избирательных прав исключительно за дореволюционную деятельность. Эту группу составляют преимущественно бывшие управляющие, владельцы магазинов и небольших заводов, которые, будучи научены горьким опытом национализации своих предприятий, в 1920-е гг. предпочли не восстанавливать свое дело. Они сочли за благо работать в советских или кооперативных учреждениях бухгалтерами, налоговыми инспекторами и т. п.

Судьбы людей, причисленных к категориям т. н. бывших (в первую очередь бывшие белые офицеры), представляют особый интерес в силу их яркости и незаурядности. Поскольку в основном это были люди высокообразованные, то в своих ходатайствах они зачастую высказывали отношение к власти, окружающим, меняющейся действительности и т. д.

Как ни парадоксально, но большинство бывших служащих карательных органов царской России, живших в городе, вполне вписалось в постреволюционное советское общество, хотя, казалось бы, у этих людей в связи с их прошлой деятельностью должны были возникнуть проблемы и с трудоустройством, и вообще с адаптацией к новому строю. Даже несмотря на сделанное ВЦИК в 1921 г. предупреждение о необходимости соблюдать осторожность при предоставлении этим людям более или менее ответственной работы («каждая ошибка в этом отношении будет дискредитировать советскую власть в глазах широких трудящихся масс» [282] СУ РСФСР. 1921. № 62. Ст. 440. ), бывшие полицейские продолжали работать в советском аппарате. Возможно, это объясняется тем, что они занимали лишь низшие посты в полиции и жандармерии.

Судьбы бывших полицейских были очень разными. Некоторые, оставившие службу в карательных органах еще до революции, позже работали по найму, рабочими на заводах, занимались кустарным или единоличным трудом. Те же, кто служил в полиции и жандармерии до 1917 г., сразу после революции или в годы Гражданской войны устроились в советские учреждения, на предприятия или служили в Красной армии. Отдельные представители изучаемой категории работали в советской пенитенциарной системе. Например, М.А. Росляков до революции был урядником, при Колчаке – милиционером, при советской власти – волостным милиционером, а затем агентом уголовного розыска, в 1930-е гг. – сотрудником для наблюдений за порядком в магазине № 1 «Сибторга» [283] ГАНО. Ф. Р-1347. Oп. 1 а. Д. 1404. Л. 8. , Н.О. Юряев с 1911 по 1922 г. работал в тюрьме надзирателем, затем стал кондуктором на транспорте [284] Там же. Д. 807. Л. 3–4. . Некоторые устраивались сторожами, писарями, почтальонами, машинистами, завхозами и т. п. П.И. Филатов до 1917 г. был унтер-офицером жандармерии, затем – десятником на лесозаготовках, раздатчиком топлива, отличившись на работе, стал заведовать работами лесоучастка [285] Там же. Д. 1704. Л. 2. . Встречались люди, которые не меняли мест работы на протяжении всей жизни, и хотя формально они не служили в карательных органах, власть лишила их прав «за то, что были осведомителями». В подтверждение сказанного приведем следующий пример: Н.И. Трудолюбов проработал на телеграфе 42 года, начал работать рассыльным, а кончил заведующим складом Сибпочтеля; в 1928 г. его лишили избирательных прав за то, что в 1911 г. он, выполняя служебное поручение, передал три письма в особый отдел [286] ГАНО. Ф. Р-1347. Oп. 1 а. Д. 1651. Л. 3–5. .

Среди сельских «лишенцев» большая часть бывших полицейских советскую власть не воспринимала враждебно, двое в годы Гражданской войны даже служили в Красной армии [287] Там же. Ф. Р-489. Oп. 1. Д. 812; Ф. Р-400. Oп. 1. Д. 542. , никто из них не воевал в белых армиях. Во время Гражданской войны и в годы нэпа все бывшие служащие полиции и жандармерии занимались сельским хозяйством. К сожалению, неизвестно, что стало с этими людьми в 1930-е гг. Достоверные сведения имеются лишь о судьбах двух бывших полицейских. Так, В.С. Ивашутин после ранения в Первой мировой войне начал слепнуть, в 1930-е гг. находился на иждивении у дочери [288] Там же. Ф. Р-400. Oп. 1. Д. 195. Л. 3. . В.И. Енин был осужден в 1930 г., семью выслали в Нарым [289] Там же. Д. 436. Л. 12. . С достаточной степенью уверенности можно сказать, что судьбы остальных также сложились трагически, поскольку уже в 1928–1929 гг. «бывшие», будучи обложенными индивидуальным налогом, не смогли его уплатить. В дальнейшем их имущество конфисковали, самих либо судили, либо выслали на спецпоселение.