Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

В резолюции Совещания начальников окружных административных отделов Сибирского края от 31 августа 1929 г. органам милиции предлагалось «рассматривать высылки рецидивистов в отдаленные места не как кампанию, а как повседневную меру, шире распространяя ее на сельские местности». В этих целях признавалось необходимым «вопросы несудебной высылки освещать перед широкими массами трудящихся… привлекая их к активному участию в этом деле и отражая мнение масс в делах о высылке». Предусматривалось освещение на собраниях наиболее «злободневных категорий» кандидатов на репрессию. Власти считали целесообразным использовать высылаемых рецидивистов на принудительных «государственно-полезных» работах с указанием этой меры в постановлениях о высылке. При организации высылок совещание предлагало органам милиции действовать в тесной «увязке» с отделами ОГПУ, «изживая конкуренцию и недоверие» [756].

11 октября 1929 г. комиссия в составе представителей НКЮ, НКВД и ОГПУ приняла предложение Сибкрайисполкома о необходимости усиления репрессий в отношении рецидивистов, притонодержателей и прочих «социально опасных элементов» в виде ссылки и высылки вместо принудительных работ и штрафов. Начальники ИТД составляли списки срочнозаключенных, подлежащих немедленной ссылке и высылке. Эти списки направлялись в адмотделы при окружных исполкомах, которые занимались отправкой освобождавшихся заключенных на места ссылки [757].

14 августа 1929 г. заседание Сибкрайисполкома одобрило резолюцию о внесудебном характере рассмотрения дел по бандитизму, вооруженным грабежам и разбойным нападениям. Несмотря на то, что в письме председателя Сибкрайсуда Веденяпиной наркому юстиции Н.М. Янсону от 12 сентября говорились об отсутствии необходимости введения в Сибири несудебного порядка рассмотрения указанных дел, 5 октября 1929 г. ВЦИК и СНК РСФСР объявили в крае новый трехмесячник по борьбе с бандитизмом. Для внесудебного рассмотрения дел по ст. 59, п. 3 и 167, п. 3 УК была создана краевая «тройка» в составе первого секретаря крайкома ВКП(б), председателя крайисполкома и полномочного представителя ОГПУ [758].

К концу 1920-х гг. «тройки», наделенные самыми широкими полномочиями по части несудебных репрессий, активно воспроизводились на всех уровнях властной вертикали. Эти чрезвычайные комиссии позволяли в узком кругу в ускоренном порядке рассматривать дела, причислявшиеся к особо политически важным. Для проведения репрессивных акций против наиболее политически значимых групп создавались специальные отделы в структуре ОГПУ. Так, в конце 1927 г. партийное руководство инициировало кампанию по ссылке и высылке коммунистов-оппозиционеров. Операция проводилась под прямым контролем Политбюро. Органы ОГПУ в своих действиях всецело руководствовались директивами Сталина. В марте 1928 г. в целях организации массовых операций против «троцкистов» было создано восьмое отделение при секретном отделе СОУ ОГПУ, которому вменялась борьба с «троцкистской» оппозицией и наблюдение за исключенными из партии. Вопросы применения несудебных репрессий в отношении видных оппозиционеров рассматривались непосредственно в Политбюро. Так, 7 января 1929 г. оно постановило выслать Троцкого за границу за «антисоветскую работу». Выписка из протокола заседания была направлена для исполнения председателю ОГПУ В.Р. Менжинскому [759].

К октябрю 1929 г. в центральном аппарате ОГПУ действовало восемь «троек» при контрразведывательном, специальном, оперативном, транспортном отделах, экономическом управлении и Главном управлении пограничной охраны войск ОГПУ. Существовала «тройка», рассматривавшая дела сотрудников ОГПУ и граждан, отбывших сроки в лагере или ссылке. Циркуляром ОГПУ от 29 октября 1929 г. эти «тройки» были упразднены. Вместо них учреждались три «тройки»: начальника секретно-оперативного управления Артузова, начальника экономического управления Прокофьева и особоуполномоченного Коллегии ОГПУ Фельдмана. Они предварительно просматривали законченные следствием дела, поступавшие из центрального аппарата и местных отделов, и докладывали о них на судебных заседаниях Комиссии или Особого совещания [760].

Копии приговоров Комиссии и Особого совещания отправлялись на исполнение в соответствующий отдел ГПУ – ОГПУ или в адмотдел при губ(окр)исполкоме. Эти органы выносили соответствующие постановления. Губернские адмотделы подчеркивали неготовность местных органов милиции взять на себя дело этапирования ссыльных. Поэтому приговоренные к ссылке по этапу направлялись в район поселения одним конвоем с заключенными. В случае ссылки неэтапным порядком репрессированный освобождался из-под стражи под подписку с обязательством прибыть в назначенное место к определенному сроку. Его могли сопровождать сотрудники ГПУОГПУ или милиции. Граждане, сосланные в Сибирь из европейской части страны, этапировались по железной дороге через пересыльные пункты в Перми, Свердловске, Тюмени, Омске, Новосибирске, Красноярске и Иркутске, где они задерживались на время смены конвоя. Функции пересыльных пунктов исполняли ИТД и изоляторы временного содержания. Граждане, сосланные в Нарымский, Туруханский и Приангарский края, должны были проделывать часть пути к месту назначения по Оби, Енисею и Ангаре в трюмах пароходов. Во время прохождения этапов и заключения в ИТД и изоляторах ссыльные находились на одном довольствии с прочими арестантами. Затраты администрации мест заключения на содержание ссыльных по линии ОГПУ компенсировались из сметы этого ведомства.