Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

«Чистки» соваппарата в середине 1920-х гг. проводились по инициативе местных органов власти (губернских, областных, краевых) и получили столь значительное распространение, что вызвали появление секретного циркуляра ЦК и ЦКК РКП(б) от 17 декабря 1924 г., запрещавшего «огульную чистку» совучреждений как нецелесообразную и «в настоящее время» вредную, хотя данная инициатива мест рассматривалась как свидетельство «назревшей необходимости пересмотра личного состава госаппарата» и «естественное стремление» к его оздоровлению и удалению из него «чуждого Советской власти и преступного элемента, оставшегося нам в наследство от бюрократическо-царской России». «Чистки» порождали массовые увольнения, и это приводило к нежелательным последствиям, к дезорганизации работы учреждений. Поэтому предлагалось отличать «чистку» партии с целью добиться однородности состава от «чистки» советского госаппарата, который не мог обойтись без «так называемой интеллигенции и элементов, принадлежащих к другим классам, даже совершенно чуждым». «Только по мере создания красных специалистов, – говорилось в циркуляре, – мы сможем заменить чуждые нам элементы госаппарата». Признавая нецелесообразной массовую «чистку» госаппарата, ЦК и ЦКК РКП(б) считали «абсолютно необходимым» проводить проверку личного состава по линии органов РКИ и КК в порядке «плановой работы по линии улучшения госаппарата». Естественно, главными критериями при проверке работника назывались его деловые качества (профессионализм, добросовестность, исполнение всех требований соввласти и пр.) [581].

Массовая «чистка» в сибирских учреждениях, проходившая во втором полугодии 1924 г., началась после постановления президиума Сибревкома от 22 июля 1924 г. о создании Сибирской краевой комиссии для проверки личного состава советских, кооперативных, торговых и общественных учреждений, организаций, предприятий. Одновременно (30 июля 1924 г.) на места был направлен соответствующий циркуляр Сибкрайкома РКП(б) и СибКК, в котором говорилось, что «проверкой будут выявляться явно антисоветские, враждебно относящиеся к советской власти белогвардейские, контрреволюционные и иные элементы». Эта кампания называлась «важнейшей работой», общее руководство которой должны были осуществлять партийные и контрольные органы на местах (губернские и областные комитеты и комиссии). Сибкрайком предостерегал парторганизации и отдельных членов партии от выдачи каких-либо рекомендаций и характеристик лицам, подвергающимся проверке. Подобная поддержка допускалась лишь «в исключительных случаях» и с особого разрешения райкомов в городах и уездных комитетов партии в уездах [582].

Кампания преследовала две цели – блокирование и изъятие из аппарата «чуждых» и «антисоветски настроенных» служащих, а также повышение эффективности и улучшение работы госаппарата. Служащие, подлежавшие удалению из аппарата, делились на три категории: первая – «чуждые», непригодные к работе по политическим причинам лица (подлежали немедленному увольнению); вторая – лица, не пригодные к работе по деловым или по политическим мотивам (подлежали увольнению, как только им находили замену); третья – лица, чья квалификация не соответствовала занимаемой должности (подлежали перемещению на низшие должности или в другое учреждение). Служащие, уволенные в связи с «чисткой», могли подавать апелляции в соответствующие комиссии при губернских и краевых органах РКИ и выше.

«Чистка» вызвала обострение антиспецовских настроений и большое смятение в рядах интеллигенции и служащих. В секретных сводках ПП ОГПУ по Сибири за июль – август 1924 г. говорилось о «паническом» настроении «спецов», их судорожных попытках срочно усвоить политграмоту, подчеркивалась «политическая безграмотность» большинства служащих и т. п. В одной из информационных сводок ПП ОГПУ по Сибири от 22 августа 1924 г. отмечалось, что «для большинства служащих, в особенности интеллигенции, чистка явилась неожиданностью… Настроение подавленное, особенно у тех, кои ранее зарекомендовали себя с плохой стороны. Часть служащих поговаривает о том, что придется уйти в деревню или устроиться у частных предпринимателей. Масса бросилась на изучение политлитературы. Ходят слухи о баснословном числе уже вычищенных». Некоторые (в т. ч. бывшие белые офицеры) «зондируют почву вступления в партию» и сожалеют, что «нынче так затруднен доступ интеллигенции» в партию и они не вступили раньше (два-три года назад). Говорилось о распространении в интеллигентской среде в связи с «чисткой» всевозможных домыслов и нелепых слухов, вроде того, что в Москве снова наблюдается «гонение на интеллигенцию», «мало-мальски хорошо одетых выселяют из Москвы» (из-за чего население одевается в «рогожи и тряпки, принимая пролетарский вид») и т. п. Многие видели в «чистке» признак возвращения властей к «военному коммунизму». Было мнение, что она носит «демонстративный характер, дабы показать, что Соввласть теперь в бывших людях не нуждается» [583]. В сводке от 30 августа 1924 г. сообщались разные толки о «чистке», бытовавшие в среде служащих. Одни считали, что «чистка» не даст ожидаемых властью результатов, т. к. без «спецов» советская власть «далеко не уйдет», заменить их сейчас некем, поэтому «можно быть спокойными». Другие надеялись, что после «чистки» «аппараты учреждений расстроятся и все будут приняты на прежние посты». По мнению третьих, «чистка» делается для того, чтобы «выбросить из аппаратов всех инакомыслящих», хотя и вполне добросовестных работников, а на их место посадить «своих людей – коммунистов», но последние не смогут справиться с работой. Среди офицеров бытовал слух, что «после чистки всех угонят в Архангельскую губернию, где придется рубить дрова и таскать уголь» [584].