Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

Вопросы военно-востоковедной реформы также рассмотрены Шкуркиным в отдельной записке, подготовленной, предположительно, для руководства Приамурского военного округа [1115]. В записке Шкуркин рассматривает преимущественно вопросы, связанные со служебным положением офицеров-восточников после введения в действие «Временных правил» 1910 г. и Положения 1911 г. Он достаточно резко высказался о «Временных правилах», охарактеризовав их как «результат скороспелой, непродуманной работы незнакомых с вопросом лиц (я не хочу допускать у них злой воли) или насмешку над восточниками».

Шкуркин считал желательным изменить утвержденную ГУГШ схему распределения должностей для офицеров-восточников. Он предлагал «указать прямо, без уклончивых оговорок» те должности, которые должны быть замещены исключительно офицерами-восточниками. Кроме имевшихся должностей предлагалось учредить несколько новых «заграничных и пограничных должностей» для создания «планомерной сети наших офицерских агентур, объемлющей наши политические, военные и экономические интересы». Шкуркин предлагал учредить должности офицеров-переводчиков со знанием китайского и японского языков при Главном штабе, ГУГШ, Военном Совете, Государственной Думе с возложением на них обязанностей «следить за военной, экономической и политической эволюцией Китая и Японии и быть компетентными справочными органами для учреждений, при коих они состоят. Обременять же их только переводами – бессмысленно». Он также предлагал ликвидировать при штабах военных округов институт бессрочно прикомандированных, в самом названии которого крылась очевидная бессмыслица, а учредить несколько штатных должностей, занимаемых исключительно офицерами-восточниками.

Для более системной организации деятельности офицеров-восточников Шкуркин предлагал создать отдельный Корпус офицеров-восточников или причислить их к особому Восточному разряду Генерального штаба (по образцу военных геодезистов); при штабах азиатских военных военных округов создать особые Восточные отделы, в которых сосредоточить всю работу штаба, которая требовала применения востоковедных знаний. В штабах корпусов и дивизий он предлагал ввести должности старших адъютантов Восточных отделений, которые также занимались бы офицерами-восточниками. В отношении чинопроизводства все офицеры-восточники должны производиться до полковника включительно по сравнению со своими младшими строевыми сверстниками. Шкуркин высказался за необходимость оставить для офицеров-восточников возможность вернуться в строй на общих для штабных офицеров основаниях.

Шкуркин призывал расширить практику назначения офицеров-восточников на должности дипломатических представителей в сопредельных странах, которая, как показал опыт, имела весьма большую эффективность. «Назначение офицеров-восточников, – отмечал Шкуркин, – в сопредельные страны на роли агентов какого бы то ни было наименования принесет еще огромную пользу и в том отношениии, что даст возможность почти всем восточникам работать по специальности. Постоянная близость к населению, возможность проникнуть в его быт и т. п. позволит не только поддержать на одном уровне приобретенные ранее знания, но и совершенствовать их. <���…> Если возразят, что подобные задачи могут выполнить и другие, не военные лица, например, представители Министерства иностранных дел, то смело скажу – нет. От гражданских лиц нельзя требовать ни знания военного дела, ни неустрашимости, ни способности переносить связанные с бивачной жизнью лишения, ни топографических талантов, ни знания языка. Как пример, можно привести образчик донесения нашему военному агенту одного из таких “гражданских” доверенных лиц. Описывая тело новой пушки, он говорит – “спереди дыра, в сзади потолще”. И этот “осведомленный человек” получал за свою работу громадные деньги!

От офицера же восточника все это потребуется в придачу к тому, что потребуется и от чиновника Министерства иностранных дел. Наконец, нужно считаться еще с одним обстоятельством, весьма часто не учитываемым: монгол, например, несравненно скорее входит в общение с каждым русским военным и охотнее к нему обращается, чем к нашим дипломатическим представителям в Урге, Улясутае и т. п.» [1116]

Вполне осознавая затруднительность постановки агентурной сети на широких основаниях, Шкуркин предлагал на первых порах использовать офицеров-восточников для занятия должностей секретарей, драгоманов и начальников конвоев при консульствах, помощников военных агентов, пограничных комиссаров в Кяхте, Благовещенске и Новокиевске, Уссинского пограничного начальника и офицера для поручений при военном губернаторе Забайкальской области. При открытии новых консульских учреждений в приоритетном порядке назначать в их состав офицеров-восточников. Кроме того, Шкуркин предлагал включать в состав каждой научной, торговой и прочих экспедиций одного или несколько офицеров-восточников, владеющих языком той местности, где предстояли работы экспедиции [1117].