Виталий Раул: Пошатнувшийся трон. Правда о покушениях на Александра III

Такой анализ европейской политики был, к сожалению, недоступен российскому императору. Он был всецело занят конфронтацией с блоком центральноевропейских держав и организацией неразрывной дружбы с пораженной страхом Францией.

Российская историография дружно объявила Александра III «миротворцем» только на одном основании — при его жизни не случилось ни одного крупного вооруженного конфликта. При этом историки почему-то выпускают из виду, что именно «миротворец» продавил политическое решение, которое в конечном итоге привело Россию к войне за чужие интересы. Военный союз с Францией был окончательно оформлен в конце 1893 года и 8 января 1894 подписан Александром III.

Утверждением союза с Францией российский монарх в самом начале нового 1894 года закончил тяжкую работу по подготовке России к разнообразным испытаниям на прочность ее государственности, которые были уже на пороге. Впереди была передача власти наследнику престола, о которой никто еще даже не задумывался как о событии отдаленного будущего, до которого еще жить и жить. Ламсдорф оставил в Дневнике за 1892 год свое впечатление от личности наследника:

«Наследник, 24 лет от роду, представляет странное явление: наполовину мужчина, маленького роста, худощавый, незначительный, — хотя, говорят, он упрям, — проявляет удивительное легкомыслие и бесчувственность. Когда он начал службу в Преображенском полку, говорили, что он хороший товарищ, но как только его перевели в гусары, он порвал с прежними товарищами…» [54].

Среди гусар наследник прошел хорошую школу повального пьянства и традиционных увлечений балетными актрисами. В Красном селе, под Петербургом, каждое лето проводились летние лагерные сборы гвардии с маневрами и стрельбой. Для вечернего отдыха офицеров и приобщения их к музыкальной культуре в Красном выстроили деревянный театр, где выступала балетная труппа Императорских театров. Летний сбор 1890 года особенно запомнился наследнику и оставил след в его личном Дневнике:

« 10 июля. Вторник. Был в театре, ходил на сцену».

« 17 июля. Вторник. Поехали в театр. В антракте пел Paulus. Кшесинская мне положительно очень нравится».

« 30 июля. Понедельник. Дело на Горке разгорелось и продолжалось до 11 часов утра. Я был отнесен офицерами домой…»

« 31 июля. Вторник. Вчера выпили 125 бутылок шампанского. Был дежурным по дивизии… После закуски в последний раз поехал в милый Красносельский театр. Простился с Кшесинской. Ужинал у Мама…» [55].

Незабываемое лето 1890 года… Поздней осенью наследник отправился в кругосветное путешествие, в котором ему было суждено получить боевое крещение и приобрести международную известность. Начавшись в Афинах, круиз цесаревича представлял в высшей степени экзотическую экскурсию по историческим местам: Каир, Бомбей, Калькутта, Цейлон, Сингапур, Сайгон и, наконец, Япония. Путешествовал наследник в сопровождении отборной свиты и в компании с греческим принцем Георгом, таким же повесой и затейником. Своими впечатления от поездки цесаревич поделился с великим князем Александром Михайловичем в Коломбо, на Цейлоне, где они пересеклись в январе 1891 года. Великий князь охотился в джунглях на слонов и с удовольствием почувствовал неприкрытую зависть цесаревича и его досаду на скуку, однообразие своих впечатлений:

«Моя поездка бессмысленна, — с горечью сказал он, — дворцы и генералы одинаковы во всем мире, а это единственное, что мне показывают. Я с одинаковым успехом мог бы остаться дома» [56].

Впереди, по курсу крейсера «Память Азова», на котором путешествовал цесаревич, была Япония, и похоже, что именно там ему удалось по-настоящему развеяться. Взыскательный вкус цесаревича обрел в Стране восходящего солнца те острые ощущения, которых ему не хватало. По прибытии крейсера с цесаревичем в Нагасаки ему при посещении русского ресторана «Волга» сразу объяснили все преимущества отдыха в окружении гейш и посоветовали сделать памятную наколку. Мастер цветного тату был вызван на борт крейсера и выколол красивого дракона на правом предплечье наследника. Близкое знакомство с гейшами происходило уже в Киото, древней столице Японии, где существовал целый квартал увеселительных заведений Гион. Там были заранее предупреждены о визите высокого гостя из России, интересующегося частной жизнью гейш и их бытом:

«Хозяина заведения уже успели предупредить, поэтому перед входом в ожидании гостей выстроились сорок гейш и девочек танцовщиц… Веселье было в полном разгаре, когда гейши поднялись из-за стола и последовали к сцене… За танцами последовали песни, игра на сямисэнах, малых и больших барабанах. Цесаревич так увлекся незнакомыми ритмами, что вскочил со своего места. Следуя примеру сопровождавших его японцев, он принялся наполнять чарки гейш вином» [57].