Курт Бахман - Кем был Гитлер в действительности

По этим причинам не так просто добраться до достоверных источников. Документы имперского казначея партии Шварца, который был на этом посту до 1945 г., в большинстве своем исчезли бесследно. И второй источник — архивы концернов в Федеративной республике — все еще совершенно недоступен. Однако исследование архивов концернов и банков, национализированных в ГДР, а также документов, фигурировавших в качестве доказательств в Международном военном трибунале, судившем главных военных преступников в Нюрнберге, дало изобилие дотоле не доказанных фактов. Количество вынесенных приговоров по делам нацистских преступлений, выявленных связей владельцев концернов и руководящей нацистской верхушки с тех пор еще более возросло.

В. Реккерт:Какую картину можно себе представить на основе этих фактов?

К. Бахман:Ясно, что НСДАП без пособий со стороны промышленников была бы неспособна финансировать свою деятельность и обеспечивать рост влияния. Партийный аппарат поглощал огромные суммы, особенно в период избирательных кампаний. Глава концерна «Тиссен АГ» финансировал Гитлера уже с 1923 г., о чем можно прочитать в его книге, изданной на английском языке: «I paid Hitler» («Я платил Гитлеру»).

В. Реккерт:Мы уже говорили, что отношения между НСДАП и капиталом были в первую очередь отношениями политическими. Финансовые дела — лишь одна сторона этих отношений.

К. Бахман:Но мы, коммунисты, ни на мгновение не забываем, что фашизм не только идеологически и политически обманул массы, но и, насколько можно, выпотрошил их карманы. Готовностью многих простых людей к жертвам фашисты бессовестным образом злоупотребили под тем предлогом, что деньги «народа» пойдут на великое и святое дело. Кроме того, нацистские главари раздували специальные кампании пожертвований, например сбор средств на приобретение так называемого Коричневого дома на Бринерштрассе в Мюнхене. Этот бывший дворец был куплен и перестроен за большие деньги под партийный центр. На самом же деле то был подарок одного капиталиста, что вызвало негодование среди членов нацистской партии.

К. Бахман:Боссам, которые решились поддержать главарей НСДАП, мы бросаем личное, а классу капиталистов — историческое обвинение. Буржуазные историки аргументируют так: за КПГ тогда стояло 6 млн. избирателей. С годами, несмотря на беспримерно высокий уровень безработицы, росло количество забастовок. Правые лидеры СДПГ все больше теряли голоса избирателей. Капиталисты хватались за армию фашистов как за спасителей. Иной серьезной возможности выбора в конце 1932 г., с учетом дряхлости буржуазных партий и политиков, у них не было.

Эти историки тем самым становятся адвокатами капитала. Причем они используют такие хитроумные трюки и средства обмана, которые были выдуманы и испробованы промышленниками для своей защиты на процессах над военными преступниками. Это относится к тезису, будто капиталисты забились под крыло фашистского орла только из-за страха перед революцией. Во-первых, еще на процессе о поджоге рейхстага в 1933 г. Георгий Димитров опроверг как ложь утверждение, будто КПГ подготовила вооруженное восстание в Германии. Тем не менее промышленники вновь и вновь ложно выставляли как аргумент для своего оправдания после 1945 г. якобы имевшуюся опасность вооруженного восстания.

В. Реккерт:Кроме того, ничего не меняется в ответственности за фашистские злодеяния, если есть «хорошие причины» поставить фашизм у власти, тем более не меняется, если одной из этих причин является стремление удержать собственное господство.

К. Бахман:Верно, и это во-вторых. Даже если принять за истину, будто революция постучала в двери германской империи и, чтобы ее избежать, буржуазия додумалась сделать Гитлера канцлером, то и тогда — что принципиально изменилось бы в возведении ею политической преступности, с помощью Гитлера и его партии, на высший уровень государственного управления? Что выигрывает капитализм в глазах людей, которые выступают с позиций гуманизма и борются за него, если выясняется, что капитализм не остановится ни перед каким преступлением, чтобы удержать свою власть? Именно это утверждали и доказывали коммунисты применительно к данному общественному строю и его представителям со времен Маркса, а новейшая история дала тому множество доказательств. Но, как отмечалось, революционной ситуации в конце 1932 г. не было.