Курт Бахман - Кем был Гитлер в действительности

Из письма посла Алансона Б. Хьюстона государственному секретарю Чарльзу Е. Хьюгсу от 21.IX.1923 г. о беседе с Гуго Стиннесом:

«Однако он убежден, что немецкие рабочие не согласятся с такой необходимостью, а потому их надо к этому принудить. Поэтому, сказал он, надо найти диктатора, облеченного властью делать все, что необходимо... К нацистскому движению, сказал он, присоединятся все правые партии и значительная группа умеренных из центра, и это будет означать борьбу против коммунизма, поскольку коммунистическое крыло подталкивает рабочих к оппозиции. Я спросил его, присоединятся ли промышленники. Стиннес ответил, что они это сделают... Разработанный Стиннесом план состоит коротко в следующем: к середине октября будет три или, возможно, четыре миллиона безработных. Коммунисты попытаются использовать это положение для революционного взрыва...

Между тем правительство Штрезёмана изобличит свою неспособность справиться с поставленными перед ним зада« нами, и нация окажется перед вопросом — где искать свое спасение: у правых или у левых партий. Как только коммунисты начнут свои операции, Эберт от имени республики назначит человека или, если возможно, комитет из трех человек в качестве диктатора и поставит под его командование всю военную силу. С этого момента настанет конец парламентскому правительству. Коммунисты будут безжалостно разгромлены, а если они призовут ко всеобщей забастовке, то и она будет подавлена силой. Если все пойдет хорошо, полагает Стиннес, то положение прояснится полностью в течение трех недель. В соответствии с этим прогнозом социализм как форма политического существования будет ликвидирован в Германии навсегда, а законы и распоряжения, которые мешают производству и не служат никаким полезным целям, будут немедленно отменены»

Из дневника руководителя Отдела западной Европы Государственного департамента США В. Г Кастла — запись беседы с Гуго Стиннесом от 19.XI. 1922 г.:

«Планы Стиннеса простираются далеко. Он предвидит, что путь на Восток откроется вновь, что Польша исчезнет, что начнется экономическая эксплуатация России и Италии со стороны Германии. Его намерения миролюбивы и направлены на восстановление разрушенного. А не поведут ли они все же к новой войне, если мы и весь остальной мир не пожелают оказаться под немецким господством?»

Цит. по: Георг В. Ф. Хальгартен. Гитлер, рейхсвер и промышленность. К вопросу об истории 1918—1933 гг. Франкфурт-на-Майне, 1955, с. 60. 67—68.

К. Бахман:Уже в октябре 1922 г. Гитлер в своей памятной записке, адресованной промышленникам, назвал целью НСДАП «уничтожение и искоренение марксистского мировоззрения». Гитлер настойчиво придерживается этой контрреволюционной концепции.

В июне 1926 г. в широком кругу промышленников и торговцев в гамбургском «Национальном клубе 1919 г.» он заявляет: «Вопрос немецкого возрождения — это вопрос уничтожения марксистского мировоззрения в Германии. Если это мировоззрение не будет искоренено, то Германия никогда не воспрянет». (В. Йохман. В борьбе за власть. Речи Гитлера в гамбургском «Национальном клубе 1919 г.» Франк-фурт-на-Майне, 1960, с. 101.)

27 января 1932 г. Гитлер в своем выступлении в клубе промышленников в Дюссельдорфе говорил о «большевизме». Там он заявил: «Приняли непреклонное решение до последнего корня вытравить марксизм в Германии». Вытравить — таков был язык диктатора, человеконенавистника, который предлагал свои услуги владельцам концернов.

Чтобы народ (имелось в виду организованное немецкое рабочее движение) «не впал в большевистский хаос ...наш народ должен пройти школу железной дисциплины и постепенно ...излечиться». Глубокое презрение Гитлера к трудовому народу ощущается в каждом слове. Это было двойным предложением Гитлера — ликвидировать рабочее движение и привязать рабочие массы к нацизму. Затем Гитлер обещал исправить результаты первой мировой войны, уничтожить революционные завоевания Октябрьской революции в Советском Союзе. Он говорил об этом в бесчисленных речах и меморандумах, адресуясь к промышленникам. Идеи Гитлера наилучшим образом отвечали их империалистическим намерениям. Некоторые промышленники, представшие перед судом в Нюрнберге после 1945 г., пытались обелить себя отговорками, будто все это нельзя было принимать всерьез, поскольку звучало слишком патетически.