Петр Асташенков - Главный конструктор

— Что вы, что вы! За этими расчетами я как раз и отдыхаю!

Сергей Павлович одинаково уверенно чувствовал себя, занимаясь организаторской, хозяйственной или научной деятельностью. Сочетание отменных способностей и склонностей ко всем этим направлениям работы давало ему огромные преимущества. Возглавив совет главных конструкторов, он способствовал тому, что этот совет стал направляющим центром ракетно-космических исследований, успешно преодолевал межведомственные рамки и достигал синтеза разных отраслей науки, техники и производства.

Напряженно работая над совершенствованием ракетной техники, идя от малой и средней дальности к межконтинентальным радиусам действия, Сергей Павлович одновременно старался всячески развернуть фундаментальные исследования. В самый разгар «ракетной горячки» не каждый из его сотрудников понимал, зачем Королеву нужно беспокоиться об аппарате, посланном в верхние слои атмосферы, тратить время на анализ доставленных оттуда данных о космических лучах, об элементарных частицах.

Но Королев упорно проводил свою линию, и фундаментальные исследования получали все больший размах. Ввысь уходили ракеты самых разнообразных «специальностей», на них стали подниматься собаки и с помощью систем спасения возвращаться на Землю. При запусках исследовательских ракет он дорожил каждым прибором. И если ему докладывали, что по какой-то причине один из экспериментов сорвался, он, по его словам, переживал так, будто у него отрубают палец. Именно одновременное совершенствование ракет и развертывание фундаментальных исследований позволили Королеву и его соратникам создать ракету-носитель и тут же осуществить прорыв в космос.

Тогда-то все и поняли, зачем в самые горячие ракетные денечки Сергей Павлович «ударялся» в науку. Эти исследования готовили успехи космонавтики.

Еще К. Э. Циолковский сказал: «Первый великий шаг человечества состоит в том, чтобы вылететь за атмосферу и сделаться спутником Земли. Остальное сравнительно легко, вплоть до удаления от нашей Солнечной системы».

Чтобы верить в близкий полет в космос, нужно было быть, подобно С. П. Королеву, очень смелым человеком. Достаточно сослаться на высказывания зарубежных ученых. За 22 года до полета первого спутника один английский профессор назвал Циолковского «шарлатаном» и требовал «отвергнуть идею о проникновении в космос, как недостижимую». А когда до начала космической эры оставалось 16 лет, голландский специалист по ракетам утверждал, что первый космический полет будет возможен лишь через 100 лет.

«В дни запуска первого спутника, — вспоминает академик Благонравов, — я находился в Соединенных Штатах Америки. Меня ученые там буквально засыпали вопросами. Как это СССР опередил США? Значит, межконтинентальная баллистическая ракета у вас — не блеф? Не вкралась ли опечатка в цифру веса вашего спутника — 83 килограмма, ведь наш первенец будет весить всего несколько фунтов?

Как мог, я разъяснял заблуждения американских коллег. Нет, опечаток не было. Более того, уже готовится второй спутник весом в полтонны…»

Когда Сергей Павлович вернулся в КБ, он ознакомился с тем, что писали за рубежом о первом спутнике. «Оказывается, не только в политике, но и в технике есть твердолобые!» — шутил он по поводу тех зарубежных специалистов, которые продолжали утверждать, что Советский Союз значительно отстает от Соединенных Штатов в создании межконтинентальной баллистической ракеты.

Полет искусственного спутника Земли, казалось бы, совсем исключил возможность для таких высказываний.

Но «твердолобые» и тут нашлись. Один американский генерал после запуска советского спутника заявил: «Ерунда, это просто кусок железа, мы тоже можем осуществить такой запуск, просто не хотим».

«Просто не хотим», — иронизировал Сергей Павлович. Он знал, что громадное большинство людей Земли думало иначе. Запуск спутника поразил их воображение, зажег сердца восторгом.

При закладке памятника К. Э. Циолковскому в Калуге 15 сентября 1957 года.

Журнал «Пари-матч»: «5 октября 1957 года Вашингтон был потрясен циклоном, который срывал вывески, сваливал столбы, вырывал с корнями деревья, поднимал к небу тучи опавших листьев и в конечном счете обрушил на столицу наводнение. Но поспешно собравшиеся ученые, специалисты и политические деятели думали о другой буре — о буре, которая поднималась в общественном мнении. Русские только что достигли того, что американцы столь часто и преждевременно описывали: запустили первый искусственный спутник Земли. Это было чудо… Рухнула догма о техническом превосходстве Соединенных Штатов».