Петр Асташенков - Главный конструктор

В последний день 1957 года, ознаменовавшего начало космической эры, Сергею Павловичу в Свердловском зале Кремля вручалась Ленинская премия. Взволнованный высокой наградой, Королев сказал:

— Позвольте мне принести глубокую благодарность нашей родной Коммунистической партии и правительству за высокую награду. Волей партии сейчас осуществлена дерзновенная мечта человечества о вылете в космическое пространство. Эта мечта много столетий занимала лучшие умы человечества. Сейчас, запущенные могучей рукой советского народа, два первых в мире советских спутника, две светлые звезды Мира, совершают свой стремительный полет вокруг нашей планеты.

В это крупнейшее достижение современности вложен созидательный труд многих поколений советских людей, создавших нужную промышленность, энергетику, развивавших науку и культуру в нашей стране. Вложен большой труд всех наших коллективов. Нам выпало великое счастье трудиться в одной из самых увлекательных и новых областей современной науки и техники. Вместе с тем на всех нас лежит огромная ответственность перед нашей Родиной за успешное развитие и продолжение начатых работ.

Вместе с тружениками наших коллективов, вместе со всеми работниками советской пауки и промышленности будем решать дальнейшие задачи по исследованию пространства окружающей нас Вселенной, по достижению ближайших к нам планет, например Луны, по вылету в космос человека.

Разрешите от лица всех награжденных заверить ЦК нашей партии и Совет Министров СССР, что советские ученые и конструкторы отдадут все свои силы и знания для дальнейшего развития отечественной науки.

Новые замыслы не давали покоя Сергею Павловичу: нужны лаборатории на орбитах. И первая лаборатория была запущена через полгода после пуска ПС. Один из товарищей Сергея Павловича вспоминает его слова, сказанные на космодроме:

— Добавим еще аппаратуры. Вес на орбите утроим.

И вес третьего спутника оказался действительно почти в три раза больше веса своего предшественника (1327 килограммов). У второго, а затем и у третьего спутников по предложению Сергея Павловича была изменена форма — конус вместо шара. Высота третьего спутника составляла 357 сантиметров; аппаратуры он нес на себе около тонны (968 килограммов).

Что же нового из оборудования было применено на третьем спутнике? Прежде всего — это приборы для исследования микрометеоритов, давления атмосферы, космических лучей, излучения Солнца, электростатического и магнитного полей Земли… Информация с борта спутника передавалась с помощью многоканальной телеметрической системы с запоминающим и программным устройством. Это устройство включало систему при каждом пролете спутника над территорией нашей страны и именно в момент прохождения над наземными измерительными станциями.

Кроме электрохимических источников тока на борту спутника были установлены солнечные кремниевые батареи. Электрохимические батареи обеспечили работу бортового передатчика в течение 4 тысяч часов, и еще 12,5 тысячи часов его питали солнечные батареи.

На третьем спутнике (напомним, что шел 1958 год) были применены ионные «ловушки» для определения концентрации заряженных частиц на высотах. Этот метод в США стал применяться лишь в конце 1960 года.

Третий спутник приобрел отрицательный электростатический заряд, и напряженность электрического поля у его поверхности оказалась намного больше ожидаемой. В десятки раз большей оказалась и напряженность поля в верхних слоях атмосферы.

Много нового принесли первое три спутника науке. Было найдено значение сжатия Земли, на что ранее требовались сложнейшие геодезические измерения в течение ряда лет. Была определена величина плотности атмосферы на больших высотах и ее зависимость от солнечной активности. Приоткрылась завеса над пространственным распределением магнитного поля Земли, радиационными ее поясами. Было установлено, что метеоритная опасность невелика, хотя 15 мая 1958 года счетчик на третьем спутнике отметил от 4 до 11 ударов микрометеоритов массой около 6—10 -8граммов на кв. метр в секунду. В последующие дни число ударов значительно снизилось.

Сергей Павлович писал в 1962 году: «Полтора года после запуска первого искусственного спутника Земли были ознаменованы выводом на орбиту второго и третьего спутников. Это были в полном смысле слова летающие лаборатории…»

Сергей Павлович, живший думами о полетах в космос, много размышлял и говорил о полетах к Луне. Он, безусловно, знал о предостережении К. Э. Циолковского, которое тот высказал в одном из своих писем по поводу проекта американца Годдарда, широко разрекламированного за рубежом в 1924 году. Вот это предостережение: «Предприятие Годдарда, вероятно, под каким-нибудь предлогом будет отложено. Его ракета не поднимется и на 500 верст. И ни в коем случае не попадет на Луну без управления. Эта задача трудна даже для теории. Мой долг — заранее высказаться».