А Слободской - Среди эмиграции [Мои воспоминания. Киев-Константинополь, 1918-1920]

Герцога выслали в Болгарию с первым же отошедшим пароходом.

Во время переговоров с кап. Орловым ген. Слащев сосредоточил у Симферополя верные ему части и отрезал его, таким образом, от фронта и Севастополя.

Под угрозой вооруженного столкновения, не имея определенной и твердой поддержки, за исключением 200–300 человек, не зная настроения фронта, кап. Орлов оставил Симферополь и ушел в горы по направлению к Алуште. Перед уходом он захватил все наличие казначейства и государственного банка.

В боевом отношении для Крыма отряд Орлова представлял довольно сильную воинскую часть.

Во время перехода к нему присоединялись все ранее бежавшие в горы «зеленые» и одиночки с фронта.

Отряды прошли через Алушту и Гурзуф без боя.

Дальше путь лежал на Ялту.

Ялтинские власти, не обладавшие никакими вооруженными силами, за исключением десятка стариков-ополченцев, вооруженных берданками, все же решили «дать бой» наступающему противнику.

Был созван «военный совет» в составе: начальника гарнизона — ген. Зыкова, коменданта и ген. Покровского, специалиста по разгону Кубанской Рады и вешанию ее депутатов и кубанских казаков.

В результате ген. Покровский — главнокомандующий «всеми вооруженными силами» ялтинского района. Объявлена поголовная мобилизация всего мужского населения от 16 до 60 лет.

В ту же ночь пьяный ген. Покровский в сопровождении пьяных адъютантов лично произвел «мобилизацию».

С этой целью они обыскали все гостиницы, где, врываясь в номера, стаскивали с кроватей спящих женщин. Голых, их выгоняли в коридоры, а затем уже искали мужчин в кроватях и под кроватями.

В самый разгар «мобилизации» князь Горчаков попросил Покровского освободить от мобилизации артиста б. императорских театров. После пьяной речи, в защиту идей монархии, вся пьяная компания пропела «боже царя храни» и артист был освобожден, как артист, который еще «будет петь будущему императору».

Часов около двенадцати дня мобилизованное население, человек около 150, под командой унтер-офицеров выступило в поход «на позиции».

Вид этого отряда, в возрасте от 16 до 60 лет, частью вооруженного берданками, сопровождаемого плачущими женщинами, был поистине «потрясающе-храбрый».

Сзади в автомобиле ехал «главнокомандующий» — ген. Покровский со своим штабом.

В это время из Севастополя, на подмогу, прибыла яхта «Лукулл».

Она остановилась на внешнем рейде, направив через город в горы свое единственное орудие.

Стоявший английский миноносец «Moutrasse» объявил нейтралитет.

Население в панике посылало проклятия англичанам, нежелающим их защитить от «большевика» — кап. Орлова.

События разворачивались весьма быстро.

Выступивший отряд расположился и занял позицию по шоссе на Гурзуф.

Вскоре вернулись двое разведчиков, без берданок и шапок, и донесли, что противник, в количестве до 10000 человек, занял деревню и наступает на Ялту.

Они успели убежать, а остальные разведчики захвачены в плен и вероятно убиты.

С яхты, на которой находились морские кадеты, прогремел выстрел и за ним другой.

Англичане больше не разрешили стрелять.

Отряды Орлова заняли город.

По прибытии в Ялту, представители прежней власти были арестованы.

Из банка и казначейства забрано все наличие денег.

Объявлена «амнистия». Из тюрьмы и гауптвахты выпущены все арестованные.

Везде развешены соответствующие приказы и воззвание о «мире и хлебе».

В это время ген. Слащев вел переговоры с ставкой Деникина.

В Ялту по телефону передается окончательное решение ставки по этому вопросу: кап. Орлову и всему его отряду гарантируется жизнь и полное забвение его греха перед родиной. Весь отряд отправляется на фронт и начальником его назначается кап. Орлов, чтобы там на фронте кровью смыть свое преступление перед армией и народом. После однодневного раздумья кап, Орлов согласился и со своим отрядом выступил в Симферополь.

В день прибытия ген, Слащев устроил парад гарнизону и отряду Орлова, Торжественно-театральная встреча. Орлов и Слащев целуются, все забыто. Орлов отправляется на позиции.

Впоследствии, через некоторый промежуток времени, Орлов вновь оставил фронт и уже окончательно ушел в горы.

Уже, кажется, при Врангеле он был пойман и расстрелян.

После выступления кап. Орлова ялтинское население долго не могло успокоиться.

Некоторые более богатые и имеющие солидную, твердую валюту: золото, драгоценные камни — по ночам, на парусномоторных шхунах, контрабандно удирали в Константинополь.