Иосиф Цынман - Бабьи яры Смоленщины. Появление, жизнь и катастрофа Смоленского еврейства.

19 июня 1966 года на братской могиле ляднянских евреев торжественно открыли памятник. Он возведен на личные средства, собранные оставшимися в живых родственниками погибших.

Помню, человек 250 родственников приезжало тогда. За минувшую четверть века внутри ограды у памятника выросли посаженные в ту осень деревца, растут цветы. Только совсем мало осталось родственников погибших евреев. И. Цынман пишет, что спаслись две женщины и один мужчина. Мне рассказали, что удалось убежать еще 14-летнему подростку. Он бежал по оврагу, а по нему стреляли. Все же ему удалось спастись.

У читателей может возникнуть вопрос: почему евреи не убегали из своих селений, хотя догадывались, что их уничтожат. Убегали, конечно. И некоторым удалось спастись в русских деревнях Смоленщины. Приходилось встречаться со спасшимися женщинами-еврейками, Сериной из Красного, со своей одноклассницей по смоленскому педучилищу, Ниной Львовной Шейниной из Кадино. Их прятали от гитлеровцев добрые люди, рискуя своей жизнью. Однако о некоторых скрывавшихся немцы зачастую узнавали по доносам фашистских прихвостней, забирали их и расстреливали. Так случилось, например, с еврейской девушкой Розой Фогель, скрывавшейся в деревне Большая Добрая. В 50-е годы мне показывали в той семье, где она пряталась, некоторые сохранившиеся документы.

На территории Краснинского района на поле колхоза «Марковский» есть еще одна братская могила жертв фашистского геноцида. Там было уничтожено еврейское население небольшого белорусского местечка Баево. Правда, евреев в нем, по сравнению с Лядами, проживало немного. Родственники погибших установили скромный памятник.

Кроме захоронений уничтоженных евреев Дубровенского района Витебской области, на краснинской земле есть братские могилы евреев райцентра Красного и пристанционного поселка Гусино. И. Цынман указывает в своей статье на то, что 31 октября 1943 года в газете «Красноармейская правда» рассказывалось о зверствах фашистов в Лядах.

И все же с позиции сегодняшнего дня не вся правда была сказана тогда. Говорилось о злодеяниях фашистов над советскими гражданами, как будто стыдились писать о расстреле узников еврейского гетто. В 1966 году на памятнике обязали написать: «Советские граждане», а не евреи — жертвы фашистского геноцида. Коммунистическая идеология старалась не выделять людей по национальному признаку, проповедовалось даже возникновение какой-то «советской национальности». В действительности, жители местечка Ляды, как и сотен других местечек Белоруссии, Украины и Смоленщины, были расстреляны только потому, что были евреями.

Недавно в газете «Труд» доктор философских наук В. Семенюк из Минска сообщал, как в 1948 году был уничтожен набранный в типографии тираж «Черной книги», подготовленной известными писателями Ильей Эренбургом и Василием Гроссманом. В этой книге как раз рассказывалось о массовом уничтожении фашистами евреев на оккупированной территории. Не потому ли запрещалось говорить о геноциде по отношению к евреям гитлеровского правительства, что правительством Сталина были депортированы из родных мест свыше трех миллионов людей двенадцати национальностей?

Прав автор статьи «У реки Мереи», что лозунг «Никто не забыт, ничто не забыто» должен стать реальностью и по отношению к чудовищному уничтожению евреев по их национальной принадлежности.

Газета «Рабочий путь» от 4 августа 1992 года

А. Шпильберг

Потрясающая картина предстала недавно перед жителями Рудни, по просьбе которых было разрешено произвести перезахоронение жертв немецко-фашистских оккупантов. Дата трагедии — 21 октября 1941 года. В этот день захватчики бросили в противотанковый ров, расположенный на территории колхоза «Советская Россия», 1200 замученных ими советских людей. При снятии верхнего слоя земли были найдены огромные камни. Фашисты не расстреляли свои жертвы, а зарыли их живыми, придавив валунами. Среди замученных оказались старики, женщины, подростки и даже грудные дети в пеленках.

Присутствующий при перезахоронении житель Рудни Р. П. Савинский опознал по одежде и обуви среди трупов свою дочь Пашу. До 1941 года он был сапожником и за несколько дней до ухода на фронт сшил эту обувь дочери.

Были также опознаны Дольников, работавший до 22 июня 1941 года счетоводом в артели «Труд», и С. Драбкина — сотрудница райзо. Из найденных в могилах паспортов удалось установить, что среди замученных были и граждане города Витебска.