Лидия Сычёва - Государственное управление в России в 2000–2012 гг. Модернизация монетизации

Необходимость таких преобразований связана с тем, что большая часть предприятий науки имеет форму федеральных государственных унитарных предприятий (ФГУП), которые к 2007 году должны прекратить существование и акционироваться, утверждает министр Андрей Фурсенко. То есть на смену ФГУП должны прийти ОАО или ЗАО… В сходной по целям «Концепции…», касающейся образования, количество госуниверситов предполагается сократить до 100, а остальные будут преобразованы в «государственные автономные учреждения» (ГАУ) и «государственные автономные некоммерческие организации» (ГАНО).

Справедливо рассудив, что в своей государственнической деятельности Правительство руководствуется принципом «После нас — хоть потоп», первыми выразить свое недоумение новациями решили студенты. На акции протеста у Дома Правительства звучали обещания устроить «вторую пражскую весну», если Минобрнауки не откажется от своих «антимолодежных проектов». В ответ Андрей Фурсенко путано заявил: «Государство несет ответственность за предоставление возможности молодым людям получать высшее образование, и оно должно оплачивать по крайней мере часть образовательных услуг в вузах. Какую часть, это будет зависеть, наверное, и от того, насколько студенты готовы к получению образования и заинтересованы в нем. Это связано и с установлением социальной справедливости». Из этих слов можно понять, что Правительство вовсе и не собирается отказываться от своих планов. А именно: количество бюджетных мест в вузах будет определяться из расчета 170 на 10 тыс. человек от 17 до 23 лет, а не всего населения, как было раньше. Столь простая манипуляция позволит сократить число «бюджетных студентов» в 5–6 раз.

Ученые тоже вышли на Горбатый мост и к Дому Правительства, чтобы упредить возможное развитие событий по неблагоприятному сценарию. Выступления были резкими. «Мы потеряли статус человека знания — ученого, деятеля культуры, педагога, врача. Дворником, сантехником быть почетней, чем человеком, который добывает знания трудным путем, — заявила на митинге Светлана Прожогина, доктор филологических наук, главный научный сотрудник Института востоковедения РАН. — Ослабленный корпус культуры — это ослабленный дух страны. А душевные болезни гораздо страшнее физических. Неужели наша власть не понимает, что уничтожение науки — это раскол, распад, деградация нации, страны, государства! Я — африканист, и я знаю, что в Африке ученые — это фетиш общества, люди, которым поклоняется все общество… А мы сейчас требуем права на работу, на профессию! При том, что даже надбавки за ученые степени у нас до сих пор не выплачиваются в полном объеме! Ложь, что принятие „Концепции…“ сделает нашу жизнь лучше. Нас обманут, как это было уже не раз!»

Но, может быть, родное Правительство действительно хочет «как лучше» и фундаментальная наука должна приносить «копеечку», которая существенно подкрепит наш нефтедолларовый бюджет?! Но тот же Институт мировой литературы РАН ну никак не поможет «комплексному реформированию в развитии национальной инновационной системы» (одна из целей «Концепции…»). Значит, не быть ему, как и теоретическим физикам и абстрактным математикам. Фундаментальная наука не окупается — это давно понятно во всем мире. Она может жить только за счет бюджетных денег или спонсорских взносов.

Любопытно, что в грядущем реформировании никакие оглядки на Запад в данном случае некорректны. Американский опыт, где наука сосредоточена в университетах, мы все равно перенять не сможем — для этого нужны десятилетия. А вот в Германии все университеты государственные, в Англии — за исключением Букингемского — тоже. Да и вся наука там государственная. Что же касается любимой идеи Андрея Фурсенко — венчурных разработок (пограничных между фундаментальной и прикладной науками), то и без нынешних нововведений они развиваются весьма динамично. Так стоит ли из-за этого городить огород?!

«Жизнь без науки — смерть», — заметил еще в XVII веке Уильям Гарвей, английский врач, основатель современных физиологии и эмбриологии. А между тем и безо всяких «Концепций…» средняя заработная плата научного работника опустилась ниже прожиточного минимума, научная работа потеряла всякий престиж, а талантливая молодежь разбежалась по всему свету в поисках лучшей доли. В проекте федерального бюджета на 2005 год повышение оплаты труда работникам РАН предусмотрено лишь на 20 процентов.