Лидия Сычёва - Государственное управление в России в 2000–2012 гг. Модернизация монетизации

Педагог-психолог предложил малышам поиграть в телепередачу: представить, что лист бумаги — это экран и его нужно заполнить привычными образами. Результаты эксперимента ужаснули исследователей. 95 процентов детей поместили на экран дерущиеся скелеты, трупы, нарисовали чертей, кости и чудовища. Краски преобладали черные, красные и грязно-коричневые. Психологи определили эти рисунки как «образы смерти», характеризующие болезненное, искаженное воображение детей.

Об этом эксперименте участникам парламентских слушаний «Культура против терроризма» собирался поведать Владимир Сергеев, директор Единого научно-методического центра (ЕНМЦ) Комитета по культуре Москвы. К сожалению, не все участники дискуссии, проходившей в стенах Государственной Думы, успели выступить — желающих было предостаточно. Состояние отечественной культуры, духовное и нравственное здоровье молодежи, «образ смерти» и информационные «клоны» — наши «больные» темы, которые постоянно находятся в центре внимания общества, прессы и государственных институтов. О вкусах у нас, к счастью, еще спорят (хотя Михаил Швыдкой, например, требование запретить оперу «Дети Розенталя» сравнил с призывом бить евреев). А министр культуры Александр Соколов признается, что запрещает своей дочери включать телевизор в его отсутствие.

В России кое-что изменилось за последние годы. Мы можем размышлять об умеренном экономическом росте, о кругленькой копеечке в Стабилизационном фонде, о построении властной вертикали. А на культурном фронте — по-прежнему без перемен. Хотя теледемоны ельцинского времени Борис Березовский и Владимир Гусинский давно уж пребывают в лондонском и тель-авивском изгнании. В чем же тут дело? Почему наши дети продолжают воспроизводить в своем сознании «образы смерти»? Попробуем разобраться в том, что сегодня происходит в государственной политике в области культуры и информации.

«Никогда наша культура не чувствовала себя так хорошо, как в наше сегодняшнее время».

Если бы этот тезис принадлежал Анатолию Луначарскому или Екатерине Фурцевой, к нему можно было бы отнестись с известной долей иронии — разве большевистский нарком просвещения или советский министр культуры могут по-другому оценивать свою работу?! Но, оказывается, тезис о том, что «жить стало лучше, жить стало веселей», выдвинул Михаил Швыдкой, еще недавно федеральный министр, а теперь «федеральный агент», сохранивший, впрочем, все свое прежнее влияние, но счастливо избавленный административной реформой от ответственности за проводимый курс.

В чем же состоят «наши достижения» последних лет? То, что на селе и в рабочих поселках «резко сократилась сеть учреждений культуры, ухудшилась структура досуга и снизился образовательный уровень», признают сами министерские. Заметим, что в сельской местности у нас «доживает» 40 процентов населения.

Чиновники от Минкультуры бесстрастно информируют, что «материально-техническая база большинства клубных учреждений находится на крайне низком уровне. Практически не выделяются средства на организацию культурно-воспитательной работы с населением, на комплектование фондов библиотек, подписку периодических изданий». Ситуацию усугубляет то, что культура у нас теперь «не царское дело» — 98 процентов учреждений (119 тыс. единиц) относится к муниципальному ведению, в ведении субъектов Федерации осталось 1,8 процента учреждений, а в ведении федеральных органов — 0,2 процента.

В результате такого «разграничения» число клубов в стране сократилось на 23 процента и составляет 54,9 тыс. единиц (при этом 20,6 тыс. зданий находятся в аварийном состоянии или требуют капитального ремонта). Сеть библиотек уменьшилась на 10 процентов (и будет сокращаться далее), сельских киноустановок — на 75 процентов. Сегодня 2/3 сельских населенных пунктов (105 тыс.) остаются вообще без каких-либо «очагов культуры». Цифры приводит в своих выступлениях сам М. Швыдкой. Между прочим. Потому что в остальном «все хорошо, все хорошо…».

К счастью, так думают не все. Председатель объединения музейных педагогов России Елена Ванслова с горечью замечает, что «у нас правит бал антикультура с ее низкопробными боевиками и антигуманной философией. А настоящая интеллигенция сидит на голодном пайке и работает на энтузиазме, в полной нищете. СМИ предоставляют свободу лишь узкой группе эстетов, а иногда и людям, фактически не заинтересованным в процветании России. Но, похоже, до народа никому нет дела, поскольку многие руководители, занимающиеся проблемами культуры, сами не являются носителями культуры, а преследуют лишь свои корыстные интересы».