Надежда Гарифуллина - Анти-Зюгинг [Зюгановщина как оборотная сторона горбачевщины]

Михаил Шолохов представил в «Тихом Доне» все ужасы этой войны, неизбежные в ней жестокости с двух сторон: — что — жестокость Кошевого лучше жестокости Мелехова? Страдания Григория Мелехова — страдания народа, повернувшегося в сторону красных, но обессилевшего от мук междоусобицы.

Революция не спросит никакую партию, никакую власть — быть ей или не быть. Мы это хорошо знаем, когда используем метафорическое выражение «Россия исчерпала лимит на революции». Хорошо знаем и другое: если есть малейшая возможность разрешить назревшие противоречия мирным путем (вспомним ленинские апрельские тезисы), но не использовать эту возможность — преступление. В этом заключается нравственный смысл слов, над которым потешаются шенины». («Советская Россия», № 112, 27 сентября 2001 г.)

Ю.Белов в стремлении оправдать стратегическую линию руководства своей партии, доходит до кощунства — приписывает Ленину, будто он и Шолохов «задумывались» над «глубоким нравственным смыслом» выражения «Россия исчерпала лимит на революции». Да Ленин, естественно, понятия не имел о нем! Он, чья жизнь была посвящена делу революции, и думать не мог о каких-то «лимитах». Освобождение трудового народа от векового угнетения и эксплуатации было его целью, а достигнуть ее можно только путем революции. Во имя нее он жил и боролся. Этого никому не опровергнуть.

Но чего не сделаешь, ради оправдания теоретической безграмотности своего лидера! Чтобы обелить и возвысить «мыслителя» Зюганова, Белов даже не погнушался искажением общеизвестных исторических фактов. В советское время любой школьник знал, что кулацкие мятежи в ряде областей Сибири, Украины, в Тамбовской губернии были делом рук контрреволюции — белогвардейцев, эсеров, меньшевиков и их пособников из зарубежных государств все той же Антанты. Вся опасность этих мятежей состояла в том, что их организаторы и вдохновители выдавали себя за поборников Советской власти, но только без коммунистов. Именно таким был их лозунг: «Советы без коммунистов».

Это не первый случай в истории, когда враги народа и Советской власти мимикрируют, перекрашиваются, надевают на себя маску революционеров, радеющих за народ, а под этим прикрытием совершают контрреволюцию. Именно такой прием был использован контрреволюцией в 1990 — 1991 годах, когда российские псевдодемократы боролись с Советской властью и социализмом. Они выдвинули лозунг «Вся власть Советам!», требуя при этом отменить шестую статью Конституцию СССР, где была закреплена руководящая роль КПСС. Статья была отменена, партию лишили права руководить, но по-прежнему всю ответственность за положение в стране возлагали на нее. В конце концов, власть захватила буржуазия — компрадорская и криминальная. Псевдодемократы в эти годы выдвинули еще один «революционный» лозунг: «Земля — крестьянам, фабрики — рабочим!», обманув тем самым трудящиеся массы. В итоге все предприятия перешли в частные руки, введен закон о купле-продаже земли, а рабочие и крестьяне остались с носом.

Белов считает, что именно после тамбовской антоновщины и кронштадского мятежа Ленин спохватился и ввел новую экономическую политику. Но мятеж был всего за неделю до X съезда партии, который принял решение о переходе к новой экономической политике. Надо полагать, такое решение в спешке, за неделю, не принимается. Это была выверенная временем стратегия. Съезд принял постановление и о замене продразверстки продналогом, потому что политика военного коммунизма, оправданная в годы Гражданской войны, по окончании ее исчерпала себя и шла бы уже во вред Советской власти и трудовому народу. Это тоже общеизвестные факты, но Белов в угоду зюгановской концепции «редактирует» историю.

Война — гражданская, любая — всегда жертвы, всегда трагедия, что как раз и показано Шолоховым в его гениальном романе «Тихий Дон». Но писателю не изменяет чувство объективности и справедливости, чего как раз недостает «публицисту» Белову. Сколько же можно доказывать, что ни Ленин, ни Сталин, ни большевики не хотели Гражданской войны, и не они развязали ее, ведь Октябрьская революция была бескровной! Но Белов ссылается на Ленина: «диктатура — слово жестокое, кровавое и эдаких слов на ветер не бросают». Однако у Ленина много определений понятия «диктатура». Например, в работе «Государство и революция»: «диктатура пролетариата есть неограниченное законом и опирающееся на насилие господство пролетариата над буржуазией, пользующееся сочувствием и поддержкой трудящихся и эксплуатируемых масс». Он предупреждал, что «во время гражданской войны всякая победившая власть может быть только диктатурой». Так оно и было в нашей стране, «на той далекой, на гражданской».