Лин Паль - История Империи монголов - До и после Чингисхана

Как говорит Бартольд:

„…Улугбек вместе с хаджи вечером выехал верхом из Самарканда; он был весел и разговаривал обо всем. Когда они проехали небольшое расстояние, их догнал какой-то чагатай из рода сулдузов и от имени хана велел им остановиться в соседней деревне, чтобы могли быть закончены приготовления к путешествию Улугбека; Улугбек будто бы должен был совершить путешествие в такой обстановке, которая вызвала бы одобрение „малых и больших, таджиков и турков“. Очень смущенный этим распоряжением, Улугбек был вынужден остановиться в соседней деревне и вошел в один из домов. Было холодно; Улугбек велел развести огонь и сварить мясо. Искра от пламени, разведенного нукерами, упала на плащ Улугбека и сожгла часть его; Улугбек посмотрел на огонь и сказал по-турецки: „Сен хем бильдин“ („ты тоже узнал“). Мысли Улугбека приняли мрачное направление; хаджи тщетно старался его утешить. Вдруг отворилась дверь, и вошел Аббас с другим человеком; увидев Аббаса, Улугбек, не помня себя, бросился на него и ударил его кулаком в грудь; спутник Аббаса удержал Улугбека и сорвал с его плеч „алтайскую шубу“; Аббас ушел за веревкой. Хаджи запер за ним дверь на цепь, чтобы Улугбек успел совершить омовение. Когда Аббас вернулся, Улугбек был связан и вытащен на двор; хаджи и другие спутники Улугбека попрятались по углам; Аббас посадил Улугбека у горевшего фонаря и одним ударом меча покончил с ним; хаджи и нукеры вернулись в Самарканд“.

После гибели Улугбека Абдуллатиф расправился и со своим братом-соперником Абдулазизом (того очень любил Улугбек), и с приближенными к Улугбеку эмирами, все они были казнены все по тому же приговору шариатского суда. Отцеубийца просидел на престоле совсем недолго: сразу после восшествия на престол он стал наводить в стране порядок такого рода, что, по словам современников, не оказывалось почтения старости и снисхождения юности, то есть казнили всех. Это вряд ли могло внести умиротворенность в жизнь Мавераннахра! Против Абуллатифа составился заговор, и утром, когда Абдуллатиф торжественно ехал на молитву, 8 мая 1450 года он был повержен выстрелом из лука.

После гибели Абдуллатифа на престол был возведен мирза Абдулла. Его правление было сложным и проходило в междоусобных войнах. В Бухаре утвердился Абу Са’ид, в Шапургане, Балхе и Хисаре — Алауддоулэ, получивший потом от хорасанского Султан-Мухаммеда юго-западную часть Афганистана. Начались новые стычки. В 1452 году войско Абулхайра соединилось с отрядами Абу Са’ида и пошло на Самарканд. Абдулла двинулся им навстречу. Далее приведу рассказ хрониста:

«Так как степь Дизакская (Джизакская) лежала на пути, и победоносное войско приходило в расстройство от зноя той степи, хан приказал нескольким людям узбекским привести в действие камень „йеде“. Узбеки поступили согласно приказанию, привели его в действие и заставили проявить его особенность, которая является одним из чудных дел творца: (способность) изменять погоду, (вызывать) тучи, снег, дождь и стужу. В два-три дня погода так изменилась, что покрывало тучи задержало сияние солнца, гром начал греметь и молния стала прыгать, и от стужи, снега и дождя образовался в мире потоп… Ливень и холод так усилились, что некоторые жители Хорасана, которые не знали о действии камня „йеде“, некоторое время удивлялись этому. Наконец, высочайший стан, под счастливой звездой и благоприятным гороскопом, приблизился к селению Шираз, лежащему в 4 фарсахах к северу от Самарканда.

С того времени, как подтвердился слух о походе его величества на Самарканд, ко двору его величества приходил отряд за отрядом из армии мирзы Султан-Абдаллаха. Люди, убившие мирзу Абд-ал-лятифа и встретившие разные милости от мирзы Султан-Абдаллаха, также отложились. Мирза Султан-Абдаллах с устроенным войском переправился через реку Кухак и пошел навстречу. Оба войска, стремящиеся к битве, сошлись и занялись выравниванием рядов и размещением воинов…

С той стороны победоносное войско, отряд отважный и подобный львам, и полк, злобный, как тигр, ищущий боя, который стрелою пробивал глаз Меркурия и извергающим огонь копьем сжигал мозг Сатурна. С другой стороны была огромная армия и бесчисленное войско, мощное и столь многочисленное, что мысль смущалась от исчисления его, и счетчик воображения путался от счета его. С обеих сторон устроены были боевые ряды и принадлежности битвы и борьбы, и образ сражения стал виден взору. От пыли битвы небо стало не видно, и от крови убитых земля приняла цвет зари.