Татьяна Руденко - Модные магазины и модистки Москвы первой половины XIX столетия

Похожие наблюдения находим и в журнале «Москвитянин»: «Здесь в Москве редкая женщина порядочного круга не знает Анну Ивановну Ребристову: платья, сшитые ею (по техническому выражению), сидят превосходно и удивительно спокойно. <���…> Франтихи из среды мелкого чиновничества, небогатых помещиков, учителей, одним словом всего среднего малоденежного сословия, имеют своими модистками Прасковью Грациоти, Настасью Ежикову, Аграфену Ильину, Марью Татаринову, Воронкову и проч. и проч. <���…> У некоторых из этих модисток бывает какое-то чутье изящное; иногда они безотчетно делают свое дело прекрасно; так небогатая швея Воронкова (на Спиридоновской улице, в доме Сонцева) делала платья некоторым моим знакомым, и почти всегда безукоризненно хорошо. <���…>

Так я знала одну молодую, умную даму, она всегда была одета превосходно, я почитала ее страшной мотовкой и потом узнала, что она, беспрестанно выезжая, не пропуская ни одного сколько-нибудь значительного бала и праздника в Москве, издерживала на свой туалет не более шести сот руб. сер. в год.

Помилуйте, графиня, – она имела этот сиятельный титул, – да с вас Дюбуа (об этой известной в Москве мастерице будет сказано ниже. – Авт.) более этого переберет за фасон! – Дюбуа, мой друг? – отвечала она с улыбкой, – да я никогда не отдаю свои платья шить на Кузнецкий мост.

– А так на вас работает Ребристова?

– Совсем нет, я отдаю шить свои наряды Никитиной.

– Откуда вы выкопали такую мастерицу?

– Это не богатая портниха, она живет у Пречистенских ворот, в доме Штольц.

– И она вам отделывает все платья?

– Покрой ее превосходен. Что же касается до отделки и фасонов, то я сама получаю Moniteur de la mode и не скучаю толковать с моей портнихой, приказывая ей гарнировать мои наряды по моему вкусу» 144.

Автор, по-видимому, имеет в виду московскую мещанку Елизавету Поликарповну Никитину, «жившую в мастерицах у мадам Анет» и открывшую в 1837 году собственный магазин дамских уборов в Леонтьевском переулке в доме князя Юсупова 145. В 1840 году ее ателье держалось на 1 работнице и 4 ученицах 146. В 1860-х женская портниха Елизавета Никитина работала в Пречистенской части в доме Штольц 147. Адрес-календарь на 1874 год упоминал женскую швею мещанку Елизавету Никитину, имевшую мастерскую в Пречистенской части, 5-й квартал, дом Селезнева 148.

Москвичка Елена Ивановна Розанова достигла такого успеха в шитье дамских туалетов, что получила право именоваться поставщицей императрицы Марии Александровны 149. Модное заведение располагалось в собственном доме мастерицы на Маросейке. Она состояла в браке с купцом 2-й гильдии Алексеем Афанасьевичем Розановым, на начало 1874 года ему было 31 год от роду 150.

В повести «Купеческая дочка», опубликованной в 1854 году, русская Аграфена Терентьевна весьма успешно руководила небольшой мастерской, и к ней порой заглядывали благородные заказчицы. «Владея магазином со шляпками в одной, хотя довольно отдаленной части города, за Москвою рекой, она слыла в своем кружке, между мелким купечеством, известною «Маршанд де-модою», так все ее называли, так значилось и на вывеске магазина, пред которым раза два в год, а иногда и более, останавливалась карета, запряженная цугом. Стало быть, заезжали в магазин к Аграфене Терентьевне и важные барыни. Что за дело, любопытство ли заглянуть в магазин с курьезною вывескою, или мелкий расчет достать повыгоднее наряд, или отдать сшить подешевле незатейливое платье, привлекало к ней госпож, разъезжающих в каретах цугом, но гордая подобною честью. Маршанд де-мода, знала, что у нее были знатные барыни, соседи это видели, и если в подобный день кто-нибудь из них являлся к ней с просьбою вычистить, или переделать старый чепчик, она обыкновенно говорила: «Помилуйте, когда мне возиться с этим старьем, видите, за мною приезжают, вот еще сегодня приданое заказала графиня…» Фамилия ее не затрудняла, и первая графская фамилия выступала на сцену. Впрочем, несмотря на эту отговорку, старые чепцы и шляпки оставались в магазине для переделки, и ни одна работа не ускользала из рук сметливой магазинщицы. Но за то, в силу остановившейся у ее дверей кареты, лишний рубль перепадал в карман ловкой Маршанд де-моды. <���…> Аграфена Терентьевна пользовалась большим уважением у родных, и советы ее принимались безоговорочно» 151.

Об образе жизни модисток и швей практически ничего не известно. Сохранившиеся документы, как правило, отражают лишь семейный статус женщины и наличие (отсутствие) у нее детей. Об атмосфере, царившей в таких семьях, документы не говорят ничего. Воспоминаний же, записок и дневников эта прослойка городского населения потомкам не оставила.