Иэн Моррис - Почему властвует Запад... по крайней мере, пока еще

Так же как и в случае индекса развития человеческого потенциала ООН, в мире нет такого арбитра, который мог бы заявить, что данные параметры лучше, нежели какой-либо иной их набор, подходят для измерения социального развития, и опять-таки, как и в случае индекса ООН, надо помнить, что любые изменения в параметрах будут приводить к изменению начисляемых баллов. Однако есть и хорошая новость: ни один из альтернативных параметров, которые я рассматривал за последние несколько лет, не изменяет существенным образом выставляемые оценки и ни один из них не меняет в целом общую схему [70] Я также собрал данные о размере населения в крупнейших политических союзах, стандарты жизни, скорость перевозок и число самых крупных зданий. С каждой из этих характеристик были свои проблемы (наложение на другие характеристики, нехватка данных), из-за чего они оказались менее полезными, чем те четыре характеристики, на которых я остановился; но есть одна хорошая новость: каждая из них во многом следовала той же закономерности, что и выбранные мной четыре. .

Если бы Эддингтон был художником, то он мог бы быть одним из старых мастеров, отображающих мир с такой детальностью, которая порой бывает даже тягостной для рассмотрения. Получение индекса социального развития в этом отношении скорее похоже на художественное выпиливание бензопилой — когда выпиливают медведей-гризли из древесных стволов. Такой уровень точности и готовности, несомненно, заставил бы Эйнштейна еще более поседеть. Однако различные проблемы предусматривают различные пределы ошибок. Для художника, выпиливающего бензопилой, единственным важным вопросом является то, насколько данный ствол дерева напоминает медведя. А для историка-компаративиста таким вопросом является — показывает ли данный индекс общую картину истории социального развития. Это обстоятельство, разумеется, следует иметь в виду историкам при сравнении закономерностей, которые выявляет индекс социального развития, с деталями исторических данных.

Заставлять историков это делать, возможно, — самая большая услуга, которую индекс социального развития может оказать. Разумеется, при этом остается обширный простор для дебатов. Да, различные параметры и различные способы определения баллов вполне могут сработать и лучше. Однако получение конкретных цифр и их обнародование заставляет нас сосредотачивать внимание на том, где именно могут возникать ошибки и каким образом их можно корректировать. Это может и не быть астрофизикой, но это все-таки начало.

Теперь следует отыскать некоторые цифры. Достаточно легко найти данные по состоянию мира на 2000 год н. э. (поскольку это круглая дата, я использую ее в качестве конечной точки для индекса социального развития). Ежегодно публикуются годовые сводки по различным программам ООН. Они сообщают нам, к примеру, что средний американец потребляет 83,2 миллиона килокалорий в год, а средний житель Японии — 38 миллионов; что 79,1 процента американцев живут в городах, по сравнению с 66 процентами у японцев; что на тысячу американцев приходится 375 интернетовских хостов, а на тысячу японцев — только 73 и т. д. В ежегодном отчете Military Balance («Военный баланс»), составляемом Международным институтом стратегических исследований, сообщается (в той мере, насколько это может быть известно), какой численностью войск и каким оружием располагает каждая страна, каковы ее возможности и сколько все это стоит. Мы утопаем в цифрах. Однако они не добавляются к индексу, пока мы не решим, как их организовать.

Стремясь, чтобы моя программа была как можно более простой, я остановился на 1000 пунктах в качестве максимальной величины индекса социального развития, которую можно было получить в 2000 году, и разделил эти пункты поровну между выбранными мною четырьмя параметрами. Когда Рауль Нэролл в 1956 году опубликовал первый современный индекс социального развития, он присвоил выбранным им трем параметрам равное количество пунктов, обосновав это так: «Поскольку не было никаких очевидных причин дать одному больше удельного веса, нежели другим» 15. Это звучит как крик отчаянья, но фактически служит хорошим обоснованием для того, чтобы придать каждому параметру равный вес: даже если у меня есть какие-то основания считать при расчете социального развития один параметр имеющим больший вес, нежели другой, то нет никаких оснований предполагать, что такие весовые соотношения сохранялись на протяжении всего рассматриваемого периода продолжительностью более 15 тысяч лет, или были равно приложимы и к Востоку и к Западу.