Семен Ашхацава - Пути развития абхазской истории

На нем же имеется следующая надпись: «Христе прославь Ке­саря Абхазского царя». Еще об этом царе говорится в Мцхет­ской Постной Триоди, переписанной в 1566 г.; имеется длинная приписка или канон, читаемый в так называемую неделю Право­славия перечислением имен и в числе их Абхазский царь Ге­оргий, названный кесарем. Он, смотря по месту царя, им занима­емому в записке должен быть сыном Баграта IV, Георгием II, царствовавшим 1072 г.

На кресте, Мартвильского монастыря, имеется надпись, от­носящаяся к XI в. Баграту IV, царствовавшему между 1027 и 1072 г.г. и имевшему двух детей: сына Георгия II, отца Давида Возобновителя и дочь Марту, или византийскую Марию, которая была замужем за византийским императором Михаилом VII (1071–1078) и которая представлена вместе со своим мужем как на эма­левой пластинке на Хахульской иконе, так и на самой монете Михаила VII.[10]

На Хахульской иконе имеется надпись на греческом языке имя также императора Михаила и его жены Марии.

На Хахульской иконе имеется еще надпись: «Господи, помоги рабу твоему магистру Кирику». Кондаков говорит, что Квирки есть известный царь Абхазский – Кирик или Куркен, которому им­ператор Роман, соправитель Константина Багрянородного, послал почетное звание магистра.

Одна из одиннадцати надписей на армянском языке на стенах Багаванского храма представляет интерес. Надпись гла­сит: «В царствование Алаша, с надеждой на Благодетеля Бога, я амирспасалар Захария прибыл из Хлата в это святое братство Багована и увидел эту чудесную церковь, открыл мою казну и купил Хошнутаик с его землями и пожертвовал в эту церковь в память...» . Надпись эта, относящаяся к последним годам жизни Захария и важная для истории абхазских походов на Хлат, ин­тересна также и формой прозвища Георгия Лаши, с сохранением абхазского префикса – а, алаша – светлый.

В Джуматском храме есть крест высотою огромных разме­ров, тяжелый, на серебряном шесте, с большим шаром. Длина креста сажень, шар из чистого золота имеет вид церкви с купо­лом, длина шара 7 верш., в диаметре 1/2 арш., на четырех ветвях креста имеются выпуклые части с изображением святых и каж­дая ветвь кругом осыпана ценными небольшими камнями. На обороте креста надпись: «О ты на чем всесильный Бог распялся и пролил кровь свою, всехвальное древо крестное, я обремененный грехом Джуматель, Митрополит Максим Шервашидзе, в упова­нии на Тебя оковал крест твой, да распявшийся на Тебе, Хрис­тос примет меня в царство Свое и даст мне участие со спа­сенными». Этот Абхазский митрополит Максим происходит из по­томков Шервашидзе, был настоятелем Удабно и Еркети. [11]

На Еркетском гуляше имеются приписки церковно-строчным алфавитом: – «Святой сей Гуляш окончен повелением великою Абхазского Католикоса Ефимия». В приписке случайно найден­ного Д. Бакрадзе Манускрипта говорится, что он написан Абхаз­ским архимандритом Антоном 1831 г. и дает много интересных сведений для истории Абхазии.

В Шемокмедском монастыре, на церкви Спаса, имеются на белом камне две надписи гласящие: «Христос Всемогущий, по­милуй Католикоса Абхазского, господина Максима Аминь». Под этим именем Абхазских католикосов было двое: первый Максим жил в 1650 г. и второй последний католикос Абхазии, занимав­ший патриарший престол в исходе XVII в., умер в Киеве в 1795 г.

Д. Бакрадзе предполагал, что эти надписи относятся к пер­вому из них, сделавшему пристройку в этому храму. В этом Шемокмедском монастырском храме сохранился архиерейский по­сох в 2 арш. и 3 верш. длины из золота и серебра, венчающийся шестигранным цилиндром с множеством ценных камней, из коих 3 крупных бирюзы и замечательной изящной работы мелко мо­заичным распятием.

На Моковском четверо-евангелии, т. е. происходящем из монастыря Моквы, имеется надпись в конце оглавления Марка: «Моковская Богоматеръ, nомилуй предстоящего пред Вами архи­епископа Моковского Абрама аминь». Моковский храм был зна­менит в Абхазии, но мало известны археологические достояния Моквы. Только из двух икон Богоматери, принадлежащих ему, одна с припиской начала XVII в. Абхазского католикоса Ефимия, найдена покойным Броссе в Зугдидской церкви, а другая ока­залась в Хонском монастыре. Она, судя по ее надписи, окована Моковским Андреем, о котором мы ничего не знаем. Не есть ли он тот самый епископ Андрей, который принимал в Мокве, в 1639–1640 г., русского посла Елчина.[12] По крайней мере, ха­рактер письма в означенной надписи не древнее XVI–XVII в.