Райдо Витич - Мифы истории России. От восстания декабристов до сталинизма [СИ]

Посему журнальчик господина "прогрессивного радетеля западных родителей славян" благополучно прикрыли, а самого объявили сумасшедшим, опять же сурово покарав — поместив под домашний арест.

На что посыпался шквал обвинений от Герцена — царская цензура совсем обнаглела!

И тоже читаем в учебниках по истории "произвол царской цензуры".

"Министр народного просвещения граф С.С. Уваров, в чьем ведении находилась цензура, видел свою задачу в умножении, "где только можно, числа умственных плотин" против наплыва "вредных" идей. В 1826 г. был принят новый устав о цензуре, прозванный "чугунным". Цензоры не должны были пропускать никаких произведений, где порицался монархический образ правления. Запрещалось высказывать "самочинные" предложения о государственных преобразованиях. Сурово пресекалось религиозное вольномыслие. Недостаточно бдительные цензоры получали взыскания или увольнялись".

Кошмар, как круто царь взялся! Тиран, едино слово…

Кого там еще обидел Николай?

Все того же Герцена. Гонял его как лиса зайца.

"В университете вокруг Герцена сложился кружок единомышленников. Они обсуждали события во Франции, где в 1830 г произошла революция, зачитывались произведениями французских социалистов, иногда устраивали веселые вечеринки. Взгляды Герцена в то время были еще неустоявшиеся, стихийно оппозиционные. В 1833 г. Герцен окончил университет. Через год с ним и Огаревым случилось несчастье. На одной из вечеринок кто-то спел песенку "дерзостного" содержания, кто-то случайно разбил бюст царя."

За что был страшно наказан — сослан в Вятку, где работал заведующим "Вятских ведомостей", увлекся философией Гегеля и юной мадмуазель Захарьиной. Последнюю назвал женой, а первую "алгеброй революции". С чем и вернулся в 40 году в Москву, чтобы эмигрировать навсегда, осесть в Лондоне и издавать формулы будущей революции.

Кто еще нес стяг "освобождения", подпевая Герцену и декабристам и был забижен Николаем?

Ах, да — Петрушевский. Это недоразумение, как в мужском плане, так и в революционном.

Собирал ребят на "пятницы" ибо " женскому обществу был хладен и ничего не находил достойным привязанности", и толкал там в жизнь умные мысли, тратя на эти посиделки и спичи нерастраченную энергию. Собирались ребята долго, четыре года. Чай пили да осуждали монархизм, строили планы как бы лучше крестьян поднять на восстание, читали письма Белинского Гоголю и дискутировали о прочитанном.

Цитата из письма: "Самые живые, современные национальные вопросы в России теперь: уничтожение крепостного права, отменение телесного наказания, введение, по возможности, строгого выполнения хотя тех законов, которые уже есть".

Вечная тема, не так ли?

Не знаю, почто царь на Белинского гневался, может за то что в былые дни тот ратовал за монархизм и рациональность применения и даже необходимость крепостного права, а после на 180 градусов развернулся?

Но факт остается фактом — Белинского было не достать — усоп критик за границей. Накрыли кружок Петрушевского.

Пришли нехорошие дяди из тайной полиции и в тюрьму всех увели. Суд приговорил 21 члена этой не понять какой команды к смертной казни, а Николай помиловал. Отправили очередных горе- революционеров в ссылку. Среди них, кстати, был Достоевский, который после напишет своих "Бесов" в литературном художественном стиле выказывая лики "борцов за свободу и справедливость" и свое отношение к этим ревнителям народного счастья.

В чем еще был жесток и так неприятен Николай? Кого еще удавил, утопил, повесил, в каменоломнях сгнобил?

Да никого. Не понимал тогда еще российский народ своего "народного счастья", а его носителей было — по пальцам на руке сосчитать, и то, ни один вразумительно это счастье охарактеризовать не мог, не то что указать четкий путь в ту-ю даль светлую.

Но бунты были, да. Правда, не за счастье. По недоразумению, как обычно. Свистнул один на левом "берегу толпы" — держи вора! И понеслась от края к краю паранойя хватания всех кто рожей не вышел. "Холерный" в 1831 — тому пример. И о нем красноречиво может поведать нам барельеф на памятнике Николаю первому в Санкт-Петербурге. Где запечатлено, как "кроваво" этот бунт подавил царь. Без охраны и войск явился к обезумевшей, испуганной эпидемией толпе и уговорил успокоиться. И тем спас врачей, которых убивали, решив, что они виновны в смертях от холеры. Вот такие просвещенные "низы" тогда были, о счастье которых и ночь и день думая бил в Колокол Герцен и ели мед в ссылке декабристы.