Олег Арин - О любви, семье и государстве [Философско-социологический очерк]

Мой ответ коренится в простой логике. В нас с самого раннего детства закладываются представления о будущих любимых. Всё играет роль: общая культура нации и самого человека, семейные отношения между родителями, конкретная окружающая среда. На ранней стадии для ребенка самыми красивыми и лучшими будут его родители. По мере взросления он начинает сравнивать своих родителей с другими. Если семья не в порядке, наверняка в будущем ребенок будет искать себе любимую/любимого среди непохожих на его родителей. То есть образ идеального закладывается до полового созревания детей. И в последующем, на протяжении всей жизни, выбор неосознанно остановится на том или той, кто соответствуют этому образу.

Идеал — это «модель любимой/любимого». Было замечено, особенно если речь идет о внешности, человек склонен выбирать один и тот же морфологический тип. В конце концов, мы выбираем такого, какие мы сами [54] Эта закономерность проявляется даже в выборе собак. Чтобы убедиться в этом, достаточно сходить на выставки собак и сравнить их с хозяевами. . Мы — это то, кого мы выбираем, а не то, кто выбирает нас. Известна фраза: «любовь зла, полюбишь и козла». Исходя из представленной логики, эта фраза будет звучать совершенно иначе: «козла любить, козою быть» или «когда козел избранник твой, была и будешь ты козой». Именно поэтому уже в ранней молодости нетрудно предсказать, кто кого выберет.

Но выбор — это отказ не только от других, но и от себя, то, что нередко обозначается словом «агапэ» — самопожертвование или самоотречение. И эту же идею я обнаруживаю у Гегеля, который писал: «Любовь означает вообще сознание моего единства с другим, то, что я не изолирован для себя, а обретаю мое самосознание только как отказ от своего для-себя-бытия и посредством знания себя как своего единства с другим и другого со мной» [55] Гегель. Философия права, с. 208–209. .

Это означает, что любовь — это отказ не только от всех, но в определенной степени (только в определенной степени!) и от себя как самостоятельного лица (целостности). Но соединяясь друг с другом, мужчина и женщина как части целого (любовь) качественно значат существенно больше, чем тогда, когда они являли собой целостные элементы вне любви. Это наглядно видно из следующей формулы:

Прежде всего, эта формула демонстрирует формирование любви в неструктурированном МЫ. В ней отражена любовь в ее начальной стадии — в форме эроса в значении половой любви [56] В данном случае я не имею в виду тип внебрачных отношений между мужчиной и женщиной, характерных для капиталистических стран Запада, получивших название бой/герл френдства. Некоторые пытаются назвать этот тип отношений семьей, хотя уже само название вопиет против такого обозначения: friendship — дружба. Естественно, это никакая не семья, поскольку обычно мужчина и женщина даже не ведут совместного хозяйства. В подавляющем большинстве случаев этот тип отношений, для которого уместно слово сожительство, не предполагает детей. . Этот тип отношений строится на любви-страсти, в которой доминирует половая любовь. Как бы к нему не относиться, но даже формальное единение двух людей в силу закона любви усиливает потенциалы любящих, т. е. качества их личностей. Этот современный вариант эротической любви является началом совершенствования человека. Любящий человек всегда богаче, разностороннее, добрее и т. д., чем не любящий человек. Любовь даже как эрос в любом случае совершенствует качества личностей.

И, тем не менее, этот тип любви, который можно обозначить как любовь-эрос, имеет два очень больших минуса. Один очевиден: он не предполагает продолжение рода. Это не совсем тот случай, как любовь ради любви или двое ради себя. Он в любом случае полезен для общества, так как улучшает качества людей. Но в нем нет завершенности, нет продолжения, нет развития. Второй его минус: этот тип любви не структурирован, любовь витает в облаках, в ней нет социальной опоры. Именно из-за отсутствия этой опоры любовь-эрос часто завершалась и завершается трагедией. В современных условиях некоторые влюбленные находят опору в форме так называемого гражданского союза (civil union) — нечто вроде эрзац-семьи. Как показывает практика, такие «союзы» довольно быстро переходят в стадию сожительства, т. е. эрос превращается в элементарный секс, и к любви он уже не имеет отношения. Наверняка можно привести какие-то исключения, но они крайне редки. Следовательно, единственно устойчивой структурой для сохранения и развития любви-эроса является моногамная семья. Причем воссоединение с любовью потребовало длительного исторического времени.