Хильдегард Шефер - Диалог с Клавдием

Клавдий:Видишь, загадка разрешилась. Ты была виновником, как и каждый другой. Но ты пережила душевные муки, и сожаление возникло из укоров самой себе. Тем самым вина заглажена и не имеет для тебя последствий. Одно лишь глубокое сожаление о своей ошибке искупило вину. Другое дело, если восприятие настолько зачерствело, что насмешка и издевка одерживают верх, когда страдает другой человек. Тогда, дитя мое, другая жизнь заставила бы тебя приобрести подобный опыт.

Вопрос:Но даже если Р. сожалеет, женщина ведь все равно попала под дождь?

Клавдий:Для Р. это не важно, а та женщина должна была убедиться на опыте, что не может приходить и уходить без предупреждения, как ей захочется.

Вопрос:Значит, душа женщины приняла просящие об извинении мысли Р.?

Клавдий:Да, благодаря этому возникает прощение и искупление.

Вопрос:Не лучше ли было попросить прощения лично у женщины?

Клавдий:Она бы удивилась и не поняла, почему Р. испытывает вину. Ты можешь приносить извинения, не испытывая этого.

Вопрос:Значит, все «мелкие ситуации» жизни тоже служат приобретению опыта?

Клавдий:Да.

Не теряйтесь в мелочах, а распознайте величие во взаимосвязи. Маленький шуруп на руле вашей машины не важен. Однако если не хватает всех шурупов, это приведет к катастрофе.

Вопрос:Душа, закончившая жизнь в результате убийства, уже проработала свою полную жизненную программу или, может быть, остается еще часть программы?

Клавдий:Видишь ли, дитя мое, если бы жизнь не была завершена, человеку, возможно, пришлось бы продолжать жить инвалидом.

Вопрос:Вы можете оказывать на это влияние?

Клавдий:Нет, нет. Дитя мое, ты путаешь нас с изначальной волей Всемогущества. Мы ничего не можем менять в определении, но нам позволено сопровождать, чтобы научить понимать сущность милости. Р., не под нашим влиянием, высказала сегодня то, что ее тяготило. Благодаря этому, я мог объяснить ей, что вины ее больше не существует, и это является милостью. Как у убийцы, который мучается от содеянного и хочет искупления. Вина станет милостью, если он раскается от всего сердца.

Вопрос:Значит, злодеяние тоже может превратиться в милость?

Клавдий:Да.

Клавдий:Все религии молятся одной и той же Вечности. Христос действителен для всех вероисповеданий. Всемогущество во все времена наделяло человека особыми способностями и дарило человечеству так называемых пророков, чтобы избавить его от страха перед смертью.

Что из этого вышло? Их использовали для того, чтобы привести человечество к порабощению и новым подчинениям.

Хуже всего — так называемые религии.

Каждая объявляет себя единственно правильной, а думающий человек сам отказывается от свободы мыслей, с помощью которой он мог бы разобраться в этих интригах.

Вспомните о Христе, учение которого, Любовь, действительно во все времена, о Магомете милосердном.

Что они сделали из его учения!

Будда и все великие умы лишь насиловались до так называемого нового времени.

Отговорки всегда были наготове. Рукописи фальсифицировались, а если заново и правильно интерпретировались, то тут же исчезали из поля зрения.

(Примечание: Лорбер [88] Яков Лорбер (1800–1864) — немецкий педагог и музыкант. Ранним утром 15 марта 1840 года он услышал из своего сердца голос, призвавший его писать. Последующие 24 года он, называвший себя «пишущим слугой Бога», писал почти каждый день по несколько часов подряд. Переданные через него сведения о географических, исторических, биологических событиях, а также по вопросам естествознания от сотворения Космоса составили 25 500-страничных томов. — Прим. перев. и рукописи евреев!)

Знайте, что основой вашей жизни является любовь Всемогущества, которая должна найти отсвет в вашей душе на радость вам, на счастье вам. Все счастье заложено в вас. Божья искра в вас позволяет вам вынести эту жизнь.

Свобода жизни, рожденная в духе, данная вам в путь этой жизни. Пусть она проведет вас и заберет домой в вечную любовь Бога — Всемогущества. Смотрите, какая милость предоставляется вам.

Вы стремитесь к познанию смысла бытия. Запутанные многими религиями, не в состоянии больше выбраться из лабиринта.

Я мог бы поступить так, как создатели Библии, желавшие через Лорбера исправить то, что было фальсифицировано.