Юлия Галкина - Французская военная миссия в России в годы Первой мировой войны

Необходимость повышения эффективности коалиционного сотрудничества требовала иного уровня доверия между Генеральными Штабами Франции и России и оперативного обмена значимой информацией. Кроме того, помимо вышеописанных организационно-технических проблем встал вопрос о соответствии военного атташе новому кругу задач, продиктованному изменившейся обстановкой. По выражению секретаря министерства иностранных дел, Абеля Ферри, военный атташе генерал де Лагиш был «салонным офицером», чьи донесения не отличались чёткостью и ясностью [39] Павлов А.Ю. Французские военные миссии в России в период Первой мировой войны. С. 34. . Чтобы исправить положение в феврале 1915 года в Петроград был направлен другой дивизионный генерал — Поль По. Формально он исполнял политическую миссию по награждению отличившихся русских военнослужащих французскими наградами [40] Пуанкаре Р. На службе Франции. 1914–1915. С. 451. , в то же время перед ним ставилась задача «сбора сведений и документов» «для уточнения материального и морального состояния войск». Данная поездка предпринималась также в контексте начавшейся Дарданелльской операции [41] SHD/T, 7 N 1548. Extraits du rapport établi par le Général Pau, à la suite de sa mission (février-avril 1915) en Russie et dans les pays Balkaniques. Помимо России Поль По посетил также Италию, Сербию и Румынию. . В августе 1915 из Парижа в Петербург по приказу Жоффра отбыл генерал д’Амад, с целью сбора информации о военном положении России [42] Пуанкаре Р. На службе Франции 1915–1916. С. 41. , однако состояние здоровья не позволило очередному французскому генералу надолго задержаться. Впоследствии, в декабре того же года в должность главы французской военной миссии в России вступил Поль По [43] Mémoires du maréchal Joffre.T. 2. P. 177. . Скорее всего, это назначение не внушало ему оптимизма, после февральской поездки в Россию, он сетовал Пуанкаре, что «вряд ли получит в ставке намного больше сведений, чем это удавалось де Лагишу»: «русские словно воды в рот набрали» [44] Пуанкаре Р. На службе Франции 1915–1916. С. 220. . Де Лагиш остался работать в качестве помощника генерала По, однако это приносило ему определённое огорчение: в декабре 1915 года Пуанкаре писал: «…генерал де Лагиш, все же, как видно, обижен тем, что поставлен в подчинение ему [Полю По — прим. Ю.Г.]. Он просит освободить его от его обязанностей» [45] Там же. С. 270. .

Тем не менее объяснять назначение генерала По только лишь «нечеткими донесениями» де Лагиша, равно как и его неуместной «салонностью», было бы некорректно. Де Лагиш действовал в русле старых порядков: по источникам может сложиться впечатление о его безынициативности, но вряд ли бездействие было его намерением. Так он понимал свой долг: быть военным помощником дипломатического представителя. Де Лагиш, безупречно владевший русским языком, был достойным продолжателем дела своих предшественников: Элизабет Гринэлг обращает внимание на то, что, вступив в должность атташе в 1912 году, он направлял в Париж обстоятельные донесения о состоянии русской авиации и железных дорог [46] Greenhalgh E. The French army and the First World War. Cambridge, 2014. P. 23. . На наш взгляд, основной причиной ухода де Лагиша на второй план была не только его неспособность полностью перестроить своё мышление сообразно нуждам войны нового типа, но и отсутствие с его стороны готовности деятельно улучшать ситуацию. Дополнительным аргументом в пользу отзыва де Лагиша, вероятно послужила преследовавшая его негативная репутация германофила, что отметил в своих дневниках Морис Жанен [47] Janin M. En mission dans la Russie en guerre (1916–1917). P. 34. .

В данной обстановке требовался военачальник, чья репутация в глазах русской Ставки не подлежала бы сомнению и с кем русские, возможно, были бы более откровенны. Первоначально Жоффр полагал, что фигура генерала По идеальна для поста главы французского представительства в России: «Что касается генерала По, можно было надеяться, что престиж, окружавший эту фигуру прекрасного солдата, будет полезным для укрепления связей между двумя штабами» [48] Mémoires du maréchal Joffre.T.2. P.178. . Тем не менее, оказалось, что французский главнокомандующий переоценил этот «престиж» и взаимодействие французского командования с русским осложнилось неприятием личности генерала По в Ставке [49] Ibid. . Таким образом, сложилась ситуация, при которой один генерал вызывал недовольство Парижа (де Лагиш), а второй вызывал неприятие Петербурга (По). При всем этом полномочия двух представителей Третьей республики при Ставке не были чётко разграничены, что влияло на эффективность миссии двух генералов [50] Павлов А.Ю. Французские военные миссии в России в период Первой мировой войны. С. 35. и создавало предпосылку для её будущей трансформации.