Майкл Грант - Греческий мир в доклассическую эпоху

В целом расположение материала согласно географическому принципу в отношении древних греков вполне справедливо: ведь каждый из этих обособленных, резко отгороженных друг от друга городов-государств следовал собственной, несходной с чужими, линии культурного и политического развития. Кроме того, такой географический подход дает весьма добрые плоды: он позволяет проследить, где именно появлялись выдающиеся личности той эпохи, или — в ряде случаев, когда это представляется более важным, — не откуда они происходили, а где разворачивалась их деятельность. Уделяя внимание таким «великим людям» — писателям, мыслителям и художникам, а также государственным деятелям и полководцам, — мы не собираемся приводить никаких оправданий, ибо роль этих личностей в становлении греческого мира поистине огромна. В самом деле, особое внимание к отдельным историческим лицам — пусть оно ныне и не в моде — положительно необходимо, памятуя о том неистребимом духе соревнования, который царил между различными полисами и внутри них, — а следовательно, и между их виднейшими гражданами. Вдобавок на большинстве этих личностей лежит несмываемое «клеймо» тех городов, с которыми главным образом связана их жизнь, — «клеймо», которого можно было бы и не заметить, не рассматривай мы греческую историю город за городом. Правда, географический принцип распределения материала имеет свои недостатки и не всегда одинаково хорошо срабатывает 4, и все же я полагаю, что он лучше других. История греков, как и история любого другого народа — а возможно, более других, — неразрывно связана с их географией. Если мы упустим из виду это обстоятельство, она просто останется непостижимой. Кроме того, любой другой принцип организации материала позволил бы добиться меньшей наглядности.

Однако в начале книги я попытался, насколько возможно, воссоздать некую картину раннегреческого бытия в целом, предпослав географическому обзору — общий. Если на последующих страницах главные достижения эпохи рассматриваются от государства к государству, то здесь они изложены в тематическом порядке. Преследуя эту же цель, я сопроводил книгу двумя хронологическими таблицами. Задача первой — показать исчерпывающую картину событий в их исторической последовательности; главные греческие области представлены в параллельных столбцах. Вторая таблица служит более специфической цели, которая представляется мне особенно важной, хотя и не всегда ставится в подобных книгах. А именно, перечень событий и исторических лиц сопоставляется с другими, негреческими, цивилизациями (им уделено внимание в Приложениях), принадлежавшими к той же эпохе и тесно соприкасавшимися с греческой цивилизацией или испытавшими ее влияние.

Майкл Грант, 1987 г.

На протяжении третьего тысячелетия до н. э. в Грецию населяли племена, которые говорили не по-гречески. Их язык даже не был родственным греческому. Его отголоски живы и поныне в греческих топонимах, — например, в названиях, содержащих неиндоевропейские суффиксы —νθ и —σσ (-ττ в аттическом диалекте): KopivGoj, Παρνασσός, Λυκαβηττός (Коринф, Парнас, Ликабетт). Однако около 2000–1900 гг. до н. э. — в начале эпохи, которую археологи называют среднеэлладской, или средним бронзовым веком, — с севера произошло вторжение племен, говоривших на одном из диалектов будущего греческого языка. И эти племена разрушили большинство ранних автохтонных поселений 1.

В течение последующих веков, в особенности после 1600 г., Греция явно подпала под влияние «минойской» цивилизации (как называем мы ее сегодня в честь легендарного царя Миноса), процветавшей на Крите и пустившей мощные корни на другом острове, лежавшем несколько севернее, — на Тере (совр. названия Тира или Санторин). Но вослед живому великолепию минойского искусства явилась материковая культура — более жесткая, более парадная и более иератич-ная. В наше время она получила название «микенской» — от своего очага, Микен в Арголиде (северо-восточный Пелопоннес), хотя имелись и другие очаги — прежде всего, Тиринф, расположенный в непосредственной близости, Пилос на юго-западе этого же полуострова, и Фивы в Беотии (Средняя Греция). Насколько нам сейчас известно, крайним северным центром этой цивилизации был город Иолк в Фессалии.

Властители, жившие в этих пышных дворцах-крепостях, вокруг которых лепились более скромные поселения, купались в роскоши. Об этом свидетельствуют тончайшей работы золотые издеоия, обнаруженные в царских гробницах, а также слоговая письменность («линейное письмо Б»), которым они пользовались для ведения хозяйственных записей, необходимых для управления обширными владениями^. Микенцы были не только неустрашимыми воинами, но и предприимчивыми моряками: они плавали и основывали торговые поселения по всему Восточному Средиземноморью, а также в гаванях многих городов на центральных и западных побережьях Средиземного моря. В Илиаде повествуется о том, что эти «ахейцы», как именовал их Гомер, также захватили Трою — крепость в северо-западной части Малой Азии, выходившую к Геллеспонту (Дарданеллам) (Глава V, раздел 1). Но происходило ли это на самом деле — достоверно мы сказать не можем.