Майкл Грант - Греческий мир в доклассическую эпоху

В плодородной Кампании главным очагом этрусского влияния стала Капуя (лат. Capua; ее этрусское название римляне переиначили на латинский лад как Вольтурн (Volturnum); ныне это Санта-Мария-ди-Капуа-Ветере), занимавшая стратегически выгодное расположение — у переправы через реку Вольтурн. Этрусские имена в капуанских надписях указывают на возможное участие Вольсиний в торговых делах города или даже в его основании, — хотя совершенно очевидно, что Капуя сделалась самостоятельным государством. Недавние раскопки подтвердили и важность другого кампанского центра — Кал (по-латыни Cales [род. пад. Calium], Calentum, или Cale, совр. Кальви), где первый из известных этрусских правителей водворился, как установлено, примерно в 640–620 гг. до н. э. Еще южнее центр этрусской деятельности находился у Салернского залива (sinus Paestanus), во Фратте-ди-Салерно и Пицен-ции (лат. Picentia, совр. Понтеканьяно). Другой древний город, к востоку от Салерна (Salernum, совр. Салерно), по-видимому, обязан своим названием — Вольки, — под которым его знали римляне, посетителям или колонистам из Вульчи 74. Дионисий Галикарнасский упоминал об этрусках, живших «у Ионического залива» (в Атрии, Спине?), которые в 525/524 г. до н. э. вторглись в греческую Кампанию 75.

Чтобы сохранить как сухопутные, так и морские связи с Кампанией, этрускам понадобилось установить известную меру влияния и над территорией, разделявшей их земли, — то есть над Лацием. Собственно говоря, между культурами правящих сословий Этрурии и Лация в определенные периоды и в определенных краях было практически невозможно провести различия — за тем разве что исключением, что латины, в большинстве своем, и во времена этрусского владычества продолжали говорить на собственном, индоевропейском языке.

Такое же положение наблюдалось, например, и в Риме — который тем не менее подпал под власть этрусков на часть VII века до н. э. и почти на весь VI век до н. э. и изрядно пропитался этрусской культурой. Царь Тарквиний Древний (по принятой хронологии, 616–579 гг. до н. э.), по-видимо-му, происходил из Тарквиний, где поселился его отец — грек Демарат, бежавший по политическим соображениям из Коринфа 76. Он явно правил Римом в качестве независимого государства. Изгнание его сына или внука Тарквиния Гордого считается важнейшим историческим событием, ознаменовавшим рождение Римской республики (ок. 510/507 г. до н. э.), хотя не исключено, что и после этого над Римом непродолжительное время тяготело господство Вульчи и Клузия.

Однако и на протяжении республиканского периода Рима по-прежнему достигала греческая и этрусская керамика, наряду с прочими художественными влияниями — скорее всего, отчасти благодаря посредничеству этрусков (а быть может, еще и латинов и финикийцев), помимо прямых торговых связей. Так, при раскопках святилищ (восходящих примерно к 600–575 гг. до н. э., но перестроенных ок. 500 г. до н. э.) в Сант’О-мобоно, у Тибра, были найдены образцы эвбейской, питекус-ской, коринфской и кикладской керамики VIII века до н. э. 77. Терракотовые архитектурные детали этих храмов — посвященных (по крайней мере позже) Фортуне и Матери Матуте, — выполнены в восточногреческом стиле; вероятно, греческие художники, купцы и ремесленники селились вокруг городского речного порта. Кроме того, храм Дианы на Авентинском холме, возвышавшийся над пристанью и, по преданию, возведенный царем Сервием Туллием (ок. 578–535 гг. до н. э.), был, очевидно, построен под влиянием Массалии; внутри храма стояло (неизвестно, с какого времени) изваяние, весьма схожее со статуей Артемиды Эфесской, которую почитали мас-салийцы. Вдобавок, Геркулес Победитель (Hercules Victor), которого чтили на его древнейшем Большом алтаре (лат. Ага maxima) ниже северной оконечности Авентина, представлял собой италийский вариант греческого Геракла, покровителя купцов, чей культ мог просочиться сюда через латинский город Тибур (Tibur, ныне римское предместье Тиволи).

Есть веские основания предполагать, что после падения этрусской династии монархов в Риме, в течение первого десятилетия V века до н. э. был заимствован у греков — напрямую либо косвенно — ряд новых культов, на сей раз уже без этрусского участия. Так, рассказывали, что храм Цереры, Либера и Либеры (ок. 493 г. до н. э.) украшали греческие ваятели и живописцы — Дамофил и Горгас 78, — а сама божественная триада изображала вовсе не этрусскую троицу, а греческих богов — Деметру, Иакха и Кору. Среди прочих греческих богов, проникших в Рим, были Меркурий (Гермес — покровитель купцов, как и Геркулес; его культ был введен в срочном порядке в пору бесхлебья) и Сатурн (почитавшийся с непокрытой головой, как и греческий Крон). А Кастор и i Поллукс (Полидевк), чей культ, согласно традиции, был вве- j ден (с 484 г. до н. э.?) в знак благодарности за победу (ок. 496 г.) над латинами при Регилльском озере (Regillus lacus), — в надписи примерно той же эпохи из Лавиния (Lauinium) фигурируют под своим греческим названием — quroi (koaroi, то есть Ai6$ Kofipoi «Зевсовы сыновья») 79.