Бонифатий Кедров - О «Диалектике природы» Энгельса

Что общего между всеми этими материалами, а также теми, которые тут не перечислены, но имеются у Энгельса? Все это — совершенно разрозненные, ничем внутренне не связанные между собой примеры одного из законов диалектики. Все они, по замыслу Энгельса, имеют свое настоящее место в «Диалектике природы», и только очень немногие из них предназначались действительно для иллюстрации закона взаимного проникновения противоположностей. Но большинству из них Энгельс отводил совершенно другую, значительно более важную и принципиальную роль, нежели роль простой иллюстрации того или иного закона или принципа диалектики.

Подобно фрагменту «Случайность и необходимость», такие фрагменты, которые касаются категорий тождества и различия, прямо связывались Энгельсом с теорией развития в биологии, т.е. с дарвинизмом. Значит, дарвиновское учение Энгельс предполагал диалектически проанализировать не только в рамках категорий случайного и необходимого, но и в рамках категорий тождества и различия. Это вполне понятно, так как процесс развития в его самом общем виде выступает прежде всего как процесс постоянного снятия абстрактного тождества развивающейся вещи самой с собой, как процесс постоянного появления различия внутри тождества, чем и являются любые совершающиеся в вещи изменения.

Но и здесь мы находим у Энгельса прямое указание на то, что действительно анализ дарвинизма с позиций категорий случайности и необходимости должен был бы сочетаться с его же анализом с позиций категорий тождества и различия. Так, Энгельс начинает свой фрагмент «Случайность и необходимость» словами: «Другая противоположность, в которой запутывается метафизика, — это противоположность случайности и необходимости» [4-4] [4-4] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 532. .

Здесь употреблено слово «другая». Значит, перед этим должна была идти речь о первой противоположности, где подобным же образом запутывается метафизика.

Какая же это «первая» противоположность? Об этом прямо говорит одна из заметок Энгельса: «Тождество и различие — необходимость и случайность — причина и действие — вот главные противоположности, которые, если их рассматривать раздельно, превращаются друг в друга» [4-5] [4-5] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 531. .

Заметим, что сначала здесь отсутствовало упоминание о необходимости и случайности и только потом обе они были дописаны после тождества и различия, так что Энгельс, действительно, имел в виду сначала разобрать первую пару категорий, а затем в качестве «другой противоположности» проанализировать случайность и необходимость. Но так как эту «другую противоположность» он уже связал с самого начала с анализом дарвинизма, то и предшествующий непосредственно этому разбор тождества и различия должен быть связанным у него с. тем же дарвинизмом; а это, как было сказано, вытекает уже из самого содержания теории развития (как снятия абстрактного тождества с самим собой).

Так в соответствии со вторым вариантом раскрывается более глубоко замысел Энгельса, касающийся такого важного раздела «Диалектики природы», как биология, включающая в себя дарвиновское учение, т.е. одно из трех великих открытий естествознания XIX в.

Аналогичным образом спрашивается: открытие превращения энергии составляет в книге Энгельса предмет для анализа или же только пример, приведенный к гегелевской диалектико-логической классификации суждений? Этот второй случай касается другого великого открытия того же периода — закона сохранения и превращения энергии. Диалектико-логическому анализу истории этого открытия Энгельс посвятил большой фрагмент, начинающийся так: «Диалектическая логика, в противоположность старой, чисто формальной логике, не довольствуется тем, чтобы перечислить и без всякой связи поставить рядом друг возле друга формы движения мышления, т.е. различные формы суждений и умозаключений. Она, наоборот, выводит эти формы одну из другой, устанавливает между ними отношение субординации, а не координации, она развивает более высокие формы из нижестоящих» [4-6] [4-6] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 538. .

Дальше во фрагменте излагается гегелевская классификация суждений, после чего Энгельс поясняет: «Какой сухостью ни веет здесь от этого и какой произвольной ни кажется на первый взгляд эта классификация суждений в тех или иных пунктах, тем не менее внутренняя истинность и необходимость этой группировки станет ясной всякому, кто проштудирует гениальное развертывание этой темы в «Большой логике» Гегеля... А какое глубокое основание эта группировка имеет не только в законах мышления, но также и в законах природы, — для доказательства этого мы приведем здесь один вне этой связи весьма известный пример» [4-7] [4-7] Там же, стр. 539. .