Рафаэль Альтамира-и-Кревеа - История Испании. Том I

Не кастильский народ стремился к завоеваниям мавританских земель, а знать и рыцарство, мечтавшие о новых объектах наживы в Андалусии и Бискайе. Носителем завоевательных тенденций являлось также купечество крупных приморских городов, которое охотно поддерживало любых конкистадоров и пиратов, предоставляя им корабли и денежные ссуды за право участия в прибылях и за предоставление определенной доли награбленной добычи. Севильские купцы снаряжали на свой риск и страх пиратские экспедиции в Гвинею еще в 50-х годах XV в. ( Прим. ред .)

Ошибка — 16 апреля. ( Прим. ред .)

Бобадилья прибыл на Эспаньолу в 1500 г. и, разумеется, не мог распределять индейцев этого острова в 1498 г. Первое «репартимьенто» на Эспаньоле относится к 1495–1496 гг. В 1499 г. Колумб произвел новое «репартимьенто», наделив индейцами множество кастильских поселенцев. Бобадилья следовал лишь ранее установленной практике. ( Прим. ред .)

Остров Пуэрто-Рико. ( Прим. ред .)

Альтамира, излагая историю зарождения системы эксплуатации коренного населения Америки, ограничивается лишь краткой справкой о событиях, имевших место в первые годы колонизации новооткрытых земель. При этом он либо затушевывает, либо искажает ряд весьма существенных особенностей процесса «освоения» Нового Света.

Альтамира усердно подчеркивает, что «католические короли» стремились, в противовес рыцарям наживы и «алчным чиновникам», оградить индейцев от посягательств на их свободу. Правда, он признает, что Фердинанд в 1508–1516 гг. санкционировал систему эксплуатации, установившуюся в «Индиях». Он признает, что Изабелла фактически узаконила практику зверской эксплуатации труда коренных жителей Америки. Но в изложении Альтамиры королевская чета приобретает ореол мучеников высокого идеала, осуществление которого оказалось немыслимым по причинам, не зависящим от короны. Эта концепция, кстати сказать, принятая многими буржуазными учеными из либерального лагеря, абсолютно не соответствует действительности. На Антильских островах, на берегах Дарьена, «Материковой Земли» (Венесуэлы и и Колумбии) шла в годы открытий Колумба, Бальбоа и Охеды ожесточенная борьба за право монопольной эксплуатации новых источников наживы. В этой борьбе корона и те социальные группы, на которые она опиралась (купеческий патрициат андалусских городов, высшее духовенство, бюрократическая верхушка), стремились обеспечить себе львиную долю добычи и закрепить за собой эту долю, оградив ее от не менее хищной феодальной вольницы, ринувшейся за океан. Объявляя в 1500 г. индейцев «нашими свободными вассалами», корона пыталась тем самым резервировать за собой это-монопольное право. Идеал королевы-ханжи и ее достойного супруга заключался отнюдь не в том, чтобы защитить своих «свободных» подданных от посягательств на их первобытные вольности. Корона, попросту говоря, желала свободно обращать, индейцев в своих, государевых крепостных, свободно гноить их в своих рудниках и на своих полях. Но идеалу этому не суждено было осуществиться. В заморские земли неудержимым потеком хлынула алчная вольница, одержимая неуемной жаждой легкого и быстрого обогащения.

После завершения реконкисты многочисленное и воинственное кастильское рыцарство оказалось в крайне тяжелом положении. Кастильские идальго не имели ни крупных земельных владений, ни доходных синекур. Эту массу паразитов, гнушавшихся труда, кормили вплоть до конца XV в. войны и междоусобные распри. Со взятием Гранады и прекращением смут в Галисии и Андалусии иссякли источники легкой наживы на кастильской земле. Зато открылись для предприимчивых идальго новые возможности за океаном. Презиравшие труд, спесивые и надменные рыцари бросились за тридевять земель, привлеченные слухами о золоте. Эти люди не умели ни пахать, ни сеять, ни добывать золото, и занятия подобного рода казались им зазорными. Они не желали таскать каштаны из огня ни для королей, ни для их наместника Колумба. За два десятилетия они, подобно саранче, опустошили и разорили новооткрытые земли. Ввести этот мутный поток в русло корона и ее чиновники не могли. Поэтому и первоначальные замыслы «католических королей», в силу обстоятельств, претерпели значительные изменения, и сложившаяся в Америке система эксплуатации коренного населения приобрела характер компромисса между короной и кастильскими переселенцами, заключенного за счет индейцев. Корона и церковь санкционировали и освятили чудовищную и насквозь фарисейскую систему энкомьенды , которая закрепостила индейцев. Энкомьенда и была тем компромиссом, посредством которого короли, сохранив за собой преимущественное право на выжимание соков из коренного населения, удовлетворили аппетиты рыцарей первоначального накопления. Сущность этого института такова: корона передавала своих «свободных» вассалов-индейцев на началах кратко- или долгосрочной аренды кастильским завоевателям, вверяя им заботу о христианизации этих «коснеющих в язычестве» людей. В воздаяние вверяемые попечениям «патронов» индейцы должны были обрабатывать господские поля и отбывать иные барщинные повинности. Такой патронат волков над овцами укоренился уже в первое десятилетие XVI в. Одновременно шло массовое истребление индейского населения. Истреблялись и обращались в рабство не только караибы, миф о людоедстве которых послужил для короны и колонистов «законным» предлогом для искоренения массы индейских племен на Малых Антильских островах и на берегах южноамериканского материка; начиная с 1494 г. систематически предпринимались крупные и мелкие карательные экспедиции на всех без исключения землях, открытых испанцами.