Йосеф Мацек - Гуситское революционное движение

Позиция Сигизмунда по отношению к гуситству вывела пражских горожан из состояния нерешительности. Осень 1419 года наглядно показала, что пражское бюргерство, сколько бы оно ни обличало старый порядок, отнюдь не собиралось бороться за исполнение своих требований, а предпочитало путь компромисса. Базой слабого чешского бюргерства являлось еще недостаточно развитое ремесло. Бюргерство, несмотря на то, что оно видело в феодалах и в особенности в церкви опасного врага, боялось вступить с ними в открытую борьбу из страха перед революционной беднотой. Поэтому пражские коншелы, в чьи руки перешло имущество изгнанного немецкого патрициата, помешали сосредоточению народных масс в Праге в начале ноября 1419 года и начали переговоры с паноким союзом и непосредственно с Сигизмундом. От Сигизмунда потребовали признания «всего того, что произошло» (то есть занятия ратуши, изгнания богатых церковных сановников и патрициата), и усиления политического значения городов. Бюргеры охотно шли на переговоры и уступки и еще в мае 1420 года признали Сигизмунда своим «наследственным владыкой» и даже позволили вернуться некоторым ранее бежавшим или изгнанным патрициям. Однако посланцы из Брно и Кутной Горы явились в Прагу с требованием безоговорочной капитуляции. Сигизмунд не хотел уступать «хлопам» ни в чем. Возвращение в Прагу духовенства, обновление городского управления (то есть восстановление власти патрициев) и снятие уличных заграждений (то есть полное разоружение) — вот то, что «его милость» считала необходимым условием для переговоров с «бунтующими» пражанами. Казнь братиславских бюргеров, позорная смерть знатного пражского бюргера Красы на братиславском эшафоте наглядно показали пражанам, на каких условиях собирается Сигизмунд заключить перемирие. Натиск справа, со стороны врагов «божьей правды», ускорил переход пражского бюргерства в революционный лагерь, на сторону пражской бедноты. Именно в этот период, весной 1420 года, Ян Желивский, исходя из текстов Ветхого завета, доказывал, что ветхозаветная «апокалиптическая блудница» — это не кто иной, как король Сигизмунд, и «подстрекал народ восстать против короля, а короля называл кровавым драконом» [133] Vavřinec z Březové, str. 360. . Видя, что надежда на мирное решение спора с Сигизмундом рухнула, а волна революционного движения захватывает бедноту и мелкое бюргерство не только Праги, но и всей Чехии, пражское бюргерство окончательно встало на сторону революционного народа. 3 апреля 1420 года общины пражского Нового и Старого Места собрались под руководством Яна Желивского и заставили коншелов принести присягу в верности чаше и дать обещание бороться с ее врагами. Пражское бюргерство под натиском как революционных, так и реакционных сил присоединилось наконец к гуситскому революционному движению.

В пламенных манифестах пражские бюргеры призывали на помощь население всех чешских областей и указывали на смертельную опасность, угрожающую чешской земле в связи с нападением крестоносцев. Следует напомнить, что представлял собой средневековый крестовый поход. Это было поголовное истребление еретиков в беззастенчивый грабеж, происходивший с одобрения «святого отца»; понятно, что весь чешский народ встал на патриотическую борьбу против иноземцев, которые шли на помощь эксплуататорам. Тот же патриотический призыв к народу — вспомнить его героическое прошлое — звучит и в пражском манифесте, который зовет всю чешскую землю на бой с крестоносными ордами. «Чтобы вы, как мужественные рыцари, вспомнив храбрых отцов ваших, старых чехов, горячо любивших свою родину, подобно им поднялись против этого зла и встали с нами и с обеими общинами великого Старого и Нового Места Пражского, которые объединились и порешили все как один и крепко на том стоят, и чтобы вы и советом и делом помогали нам против всякого, кто взял на себя тот проклятый крест и действует как крестоносец» [134] J. Macek, Ktož jsú boží bojovníci, str. 77. .

В мае 1420 года табориты выступили на помощь Праге. Военно-административной организацией Табора руководили 4 выборных гетмана, Это были Микулаш из Гуси, который, вероятно, стоял во главе всего Табора, «муж великой учености и широкого кругозора», Збынек из Бухова, Хвал из Ржепиц и Ян Жижка из Троцнова, «выдающийся смелостью и храбростью». Все они были обедневшими дворянами, которых народ выбрал себе в предводители за их военные способности, поскольку народу нужны были воины, искушенные в битвах. Под их руководством шли бои с окрестными феодалами, под их руководством 20 мая 1420 года, несмотря на сопротивление со стороны панских войск табориты с женами и детьми — на возах, конные и пешие — подошли к Праге. Они были торжественно и радостно встречены, в особенности беднотой, которая видела в них столь желанное подкрепление в ее непрекращающейся борьбе с бюргерством. Действительно, появление таборитов в Праге означало укрепление революционных сил. Табориты всюду выступали против роскоши, против пышности церковного богослужения и хотели силой принудить богатую Прагу к евангельской бедности и смирению.