Ахмед Искендеров - Тоётоми Хидэёси

По данным «Тайкоки», численность войск Хидэёси, участвовавших в этом сражении, составляла 15 тыс. Луиш Фроиш отмечает, что армия Хидэёси к концу сражения достигла 20 тыс. человек. См.: Такаянаги Мицутоси. Сидзутадакэ-но сэн, с. 187.

Цит. по: Такаянаги Мицутоси. Сидзугадакэ-но сэн, с. 209–210. Дж. Мэрдок, описывая это сражение, также ссылается на Фроиша, полагая, что его оценки заслуживают доверия, поскольку он использовал информацию, полученную скорее всего от крещеного даймё Такаяма Укон. См.: J. Murdoch. A History of Japan during the Century of Early Foreign Inter course. Kobe, 1903, с. 193–194.

Цит. no: J. Murdoch. A History of Japan…, с 194. Как бы предвидя возможные сомнения в подлинности этих слов и желая их развеять, Л. Фроиш, на которого ссылается Мэрдок, уверял, что этот рассказ поведала миру пожилая женщина, которая была свидетельницей описанной сцены в замке Китаносё и каким-то чудом спаслась.

См.: P. Vorley, Ivan and Nobuko Morris. The Samurai. L., 1970, с. 104–105.

Цит. no: W. Dening. The Life of Toyotomi Hideyoshi, с. 231–232.

См.: Кувата Тадатика. Ёдогими. Токио, 1969, с. 32.

См.: Такаянаги Мицутоси. Сидзугадакэ-но сэн, с. 236;

Кувата Тадатика. Ёдогими, с. 31.

Цит. по: Такаянаги Мицутоси. Сидзугадакэ-но сэн, с. 236–237. Выдержки из этого письма Хидэёси приводит также Судзуки Рёити. См.: Судзуки Рёити. Тоётоми Хидэёси, с. 66.

С тех пор в японский язык вошло выражение «семь пик Сидзугадакэ» (Сидзугадакэ нанахоняри) как синоним мужества и отваги.

См.: Судзуки Рёити. Тоётоми Хидэёси. Токио, 1971, с. 71–72.

М. В. Воробьев. Япония в III–VII вв. М., 1980, с. 238.

Цит. по: They came to Japan. An Anthology of European Reports on Japan. 1543–1640. M. Cooper (ed.). L., 1965, с. 135–136.

Окамото Рёити. Осакадзё (Замок в Осака). Токио, 1972.

Камень «Хиго-иси» называют также «годзю татами сику», т. е. «камень, на котором можно расстелить пятьдесят татами» (татами — соломенный мат площадью несколько более 1,5 кв. м). Хотя мировая строительная практика знает случаи применения огромных каменных монолитов (например, в пирамиде Хефрена в Гизе есть камни весом до 500 т), тем не менее это явление уникальное, если к тому же учесть, что в распоряжении японских строителей были обыкновенные канаты, бревна да гужевой транспорт.

См.: Окамото Рёити. Осакадзё, с. 170–171.

См.: Мэйдзё-моногатари (Старинные японские замки). Токио, 1960, с. 68.

См.: X. А. Кинк. Древпеегипетский храм. М., 1979, с. 78–79.

Мэйдзё-моногатари, с. 70.

Цит. по: They came to Japan… с. 136.

Цит. по: Окамото Рёити. Осакадзё, с. 58.

Там же, с. 61–62.

Цит. по: Окамото Ёситомо. Тоётоми Хидэёси намбан-но кироку (Тоётоми Хидэёси. По свидетельствам «южных варваров»). Токио, 1974, с. 44–45.

Такой точки зрения придерживается Н. Николаева, автор интересной монографии «Японские сады». Она пишет, что «европейский парк — это природа, преобразованная человеком, олицетворение его разума, воли и торжества над неорганизованным, хаотичным миром. Это всегда декоративно «улучшенная» природа, существующая как архитектурное эхо в окружающей человека естественной среде». Однако из этого правильного определения делается, на наш взгляд, неверный вывод: «При всем разнообразии европейских садов и парков все они вместе, как целое противостояли японскому саду» (см.: Н. Николаева. Японские сады. М., 1975, с. 5).

Д. С. Лихачев. Заметки о русском. — «Новый мир». 1980, № 3, с. 29.

См.: Чемберлен. Вся Япония. СПб., 1904, с. 367.

См.: Xани Горо. История японского народа. Пер. с яп. М., 1957, с. 67.

См.: Нихон рэкиси дзэнсю. Т. 10. Нобунага и Хидэёси. Токио, 1969, с. 243–244.

Там же, с. 244.

См.: Daisaku Ikeda, Yasushi Inoue. Letters of Four Seasons. Tokyo — New York — San-Francisco, 1980, с. 115.

См.: Эраки Сюнпэй. Тоётоми Хидэёси. Токио, 1983, с. 172–173.

Кувата Тадатика. Ёдогими. Токио, 1909, с. 34.

Там же, с. 35.

С. R. Boxer. The Christian Century in Japan. 1549–1050. Berkeley — Los Angeles — London, 1974, с. 139–140.

См.: Эдзаки Сюнпэй. Тоётоми Хидэёси, с. 173–174.

Европейское название Японии — Джапан, трансформированное из Чипунгу, или Зипангу, по терминологии Марко Поло, происходит от китайского слова «Жибэньго», что означает «Страна солнечного восхода», или более поэтично, «Страна восходящего солнца» (в японском произношении — Нихон, или Ниппон).