Ахмед Искендеров - Тоётоми Хидэёси

И если автономия крупных феодалов и верховного духовенства стояла серьезной преградой на пути политического объединения страны и образования единого централизованного государства, то самоуправление, которого добивались антифеодальные силы, объективно способствовало развитию этого процесса. В этом суть проблемы и правильного понимания характера крестьянского движения в Японии в историческую эпоху, когда народные массы своей самоотверженной борьбой расшатывали и разрушали сами основы старых отношений феодального господства и содействовали становлению новых отношений как в политической, так и в социально-экономической сфере.

Конечно, эти их устремления были во многом наивными и иллюзорными, они не имели ясно осознанной и четко выраженной цели. И тем не менее это был протест против существующих порядков, призыв к ниспровержению феодального строя, революционная оппозиция феодализму. Все это, вместе взятое, несомненно, подрывало сами устои существовавшего политического режима, содействовало прогрессу общества.

Разумеется, осознание необходимости социальных изменений далеко не всегда соответствует наличию объективных материальных предпосылок для этого. Очевидно, и в данном случае существовало противоречие между субъективными устремлениями народных масс и наличием объективных социально-экономических предпосылок, необходимых для их осуществления.

Объединители страны Ода Нобунага и особенно Тоётоми Хидэёси, борясь против крестьянства как антифеодальной силы, вынуждены были считаться с его требованиями и даже идти на удовлетворение некоторых из них во избежание дальнейшего обострения политической ситуации в стране и усиления новой волны народного гнева. К тому же ряд требований имел во многих отношениях единую направленность: и у крестьян, и у тех, кто выступал за политическое объединение страны, были, в сущности, одни и те же враги — сёгунат Асикага, феодальные группировки, на которые он все еще опирался, и сама старая, отживавшая свой век политическая и социально-экономическая структура общества. Ломка устаревших форм феодальных отношений и всей политической оболочки общества происходила не только сверху. Крестьянство объективно было заинтересовано в успешном завершении этого процесса, связывая с ним свои надежды на лучшую жизнь. Поэтому вряд ли правомерно политику объединения Японии выводить из стремления ее инициаторов раз и навсегда покончить с крестьянским движением. Как бы ни были мощны по размаху и остроте крестьянские восстания и сколько бы ни доставляли они хлопот княжеской власти, не они, а феодалы раздирали страну на части, и именно это явилось основой и главной предпосылкой движения за объединение страны, которое объективно созрело и по времени, и по оформлению сил, которые могли взять на себя осуществление этой важной исторической миссии.

Налицо имелись и определенные материальные условия и социальные предпосылки. Вопрос об уровне социально-экономического развития Японии в XVI веке, особенно во второй его половине, остается одним из наиболее сложных в современной японской историографии. Одни историки придерживаются мнения о значительной экономической отсталости этой страны в тот период, другие, напротив, сильно преувеличивают уровень ее экономического и социального развития, в том числе элементы и признаки капиталистического уклада. Как отмечал видный советский исследователь А. Л. Гальперин, Япония в указанный период в ряде областей промышленного производства отставала от соседей — Китая и Кореи. Но в то же время тезис о чрезвычайной экономической отсталости Японии вызывал у него серьезные сомнения. По его мнению, в ту пору в стране уже нарождалась буржуазия (в лице торговцев, ростовщиков, отдельных промышленников), усиление которой, особенно в связи с ростом городов, внешней торговли, развитием горного дела, производством оружия и т. д., вызывало беспокойство в феодальных кругах [610]. И хотя при желании можно было бы упрекнуть исследователя в некоторой переоценке роли и возможностей торгово-ростовщического капитала, [611]в целом его анализ социально-экономического положения Японии конца XVI века и попытки выявить тенденцию общественного развития Японии в тот период представляются интересными и весьма плодотворными.

В самом деле, во второй половине XVI века заметно оживились промышленность и торговля, развитие которых, однако, все больше упиралось в узость региональных границ феодальных княжеств. Торговля с заморскими странами велась порой куда оживленнее, чем внутри страны между отдельными провинциями, отгороженными друг от друга таможенными барьерами, заставами и другими искусственно созданными препятствиями и заслонами. Раздробленная страна, раздираемая феодальными войнами, становилась серьезной преградой на пути политического и социально-экономического развития, объективно порождала силы, способные организовать и возглавить движение за ее объединение. Это была историческая необходимость, которая все настойчивее пробивала себе дорогу, обусловливая закономерность происходившей ломки старых феодальных отношений и их глубокую перестройку. В этом процессе роль крестьянской борьбы была чрезвычайно велика. Именно в этом аспекте следует прежде всего рассматривать и с этой точки зрения оценивать крестьянское движение в Японии во второй половине XVI столетия.