Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

А вот мнение другого французского посла, маркиза Жака де Кастельбажака, высказанное спустя пятнадцать лет. «Россия чужда всякой логики, – писал Кастельбажак министру иностранных дел Франции в октябре 1853 г. – В самом деле, нет логики в этой империи – ни в народе, ни в дворянстве, ни в духовенстве, ни в правительстве, ни даже у самого государя; о них [о русских] нельзя судить по нравственным нормам нашей западной цивилизации… <���…> У русских, привычных к патриархальному деспотизму и обычаям Востока, все диаметрально противоположно нашим реалиям. <���…>…Будущее этого 60-миллионного народа, энергичного и смышленого, невежественного и легкомысленного, приверженного фатализму и суеверию, лишенного моральных принципов, представляется мне пугающим как для него самого, так и для Европы» [768] Ibid. Vol. 210. Fol. 119 verso – 122 verso. Кастельбажак – Друэн де Люису, 18 октября 1853 г. .

Подобные оценки мало чем отличались от взгляда на Россию маркиза де Кюстина.

Между тем, в 1855 г. в России началось новое царствование. На престол взошел молодой император Александр II, который после унизительного для России поражения в Крымской войне взял курс на реформы, имевшие целью структурную модернизацию страны.

Иностранные наблюдатели, и, прежде всего дипломаты, аккредитованные в Санкт-Петербурге, пристально следили за первыми шагами царя-реформатора, стараясь понять, в каких направлениях и сколь решительно Александр II намерен действовать. Будут ли успешными задуманные им реформы? Выдержит ли огромная, со времен Петра Великого не знавшая серьезных преобразований империя, новое испытание? Устоит ли она? Сумеет ли царь удержать Россию от революционного взрыва, как возможной реакции на проводимую им радикальную перестройку? Каковы могут быть международно-политические последствия реформ – отвлекут ли они внимание царского правительства от внешних дел, или Россия останется активным участником «европейского концерта»? В более широком плане речь шла и о том, удастся ли (и в какой степени) Александру II изменить неприглядный в глазах европейцев образ России, как «империи кнута» и «жандарма Европы»?

Все эти и другие вопросы, как свидетельствует изучение дипломатических архивов, живо интересовали французских дипломатов в столице Российской империи.

Но самым первым вопросом, которым они задавались, заключался в объяснении причин, по которым сын и преемник Николая I встал на путь реформ. Наиболее четкий ответ на него в 1868 г. сформулировал маркиз Жозеф де Габриак, 1-й секретарь посольства Франции в России [769] См. о нем служебное досье: ААЕ. Personnel. 1-re serie. № 1719. .

Из письменного доклада Габриака в МИД Франции:

<���…> «На следующий день после падения Севастополя, т. е. уничтожения всех военных сил России, нужно было признать, что необходимы глубокие реформы в государстве, которое не убереглось от столь ужасной катастрофы ни своими гигантскими просторами, ни пассивным послушанием населения, ни стойкостью солдата, ни численностью и дисциплиной армии. Первой необходимостью стало изучение этой катастрофы, но изучение самого общего характера, посвященное в большей степени вскрытию ее причин, нежели – прямых последствий…, и обращенное исключительно в будущее.

Император Александр это понял… и положил начало реформаторскому движению, которое продолжается до сего времени, хотя в последние годы оно и отклонилось от первоначального замысла.

Его призыв к стране был услышан. Он нашел отклик с разных сторон и даже превзошел ожидания и пожелания власти». <���…> [770] ААЕ. Correspondance politique. Russie. Vol. 241. Fol. 36 verso – 37 verso Габриак – Мустъе, 15 июля 1868 г. .

То, что корни Великих реформ следовало искать в унизительном поражении России в Крымской войне, показавшей всю глубину отсталости огромной империи от ведущих государств Европы, считали и другие политические наблюдатели, работавшие в посольстве Франции в Петербурге после 1856 г. и вплоть до конца 1860-х гг.

Как известно, процесс либеральной модернизации, инициированный Александром II, охватывал три основные сферы жизни российского общества – социально-экономическую, политико-правовую и культурно-образовательную.

Первым и самым важным из преобразований, осуществленных Александром II, стала крестьянская реформа 1861 г., стержнем которой была ликвидация крепостного права [771]. Он приступил к этому делу сразу же после окончания Крымской войны и заключения Парижского мира. Любопытно, что о своих намерениях молодой император впервые публично заявил в тот самый день, когда в Париже происходило подписание мирного договора. Тем самым он давал понять, что теперь у него, наконец, развязаны руки. Выступая 30 марта 1856 г. перед представителями московского дворянства, Александр II заявил: «…Сами вы понимаете, что существующий порядок владения душами не может оставаться неизменным. Лучше начать уничтожать крепостное право сверху, нежели дождаться того времени, когда оно, начнет само собой уничтожаться снизу. Прошу вас, господа, обдумать, как бы привести все это в исполнение. Передайте слова мои дворянству для соображения» [772].