Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

Все это чувствовал граф Киселев, который тяжело переживал возобновившиеся трения в русско-французских отношениях. За годы работы в Париже, куда первоначально он отправлялся с неохотой и даже скрытой обидой на молодого государя, Павел Дмитриевич не только свыкся с порученной ему миссией, но и превратился в убежденного поборника сближения с Францией. Правда, с некоторых пор чрезмерное, в глазах Горчакова, франкофильство посла стало вызывать беспокойство в Петербурге.

Посольские функции, среди прочего, обязывали Киселева подробно информировать Петербург о развитии внутриполитической ситуации во Франции. Время от времени он направлял Горчакову подробные записки («мемуары») о раскладе политических сил во Второй империи, особенно накануне выборов в парламент (Законодательный корпус), а также по их результатам. Эти записки готовились для посла его сотрудниками, а он брал на себя их окончательную редакцию, после чего отправлял подготовленный документ министру иностранных дел.

Со времен восстания 1830/31 гг. в Польше российское посольство в Париже внимательно следило за активностью многочисленной польской эмиграции во Франции, пытаясь, по мере возможностей, быть в курсе замыслов ее руководителей, которые стремились поддерживать очаг напряженности в Царстве Польском.

В своих депешах и докладных записках в Петербург Киселев, опираясь на получаемые его сотрудниками разными путями (в том числе и через агентурную сеть) сведения [444] Вопросами, связанными с наблюдением за польской (и русской) эмиграцией во Франции, с середины 30-х гг. до 1866 г. в парижском посольстве занимался действительный статский советник Я.Н. Толстой, а после него – статский советник В.Н. Чичерин. , задолго до восстания 1863 г. многократно предупреждал о возможности нового революционного взрыва в Польше, где активно действовали эмиссары польской эмиграции во Франции.

Одновременно российское посольство, во взаимодействии с Третьим отделением Собственной Е.И.В. канцелярии, занималось наблюдением за русскими эмигрантами из числа противников самодержавия. Так, например, в августе 1862 г. Киселев направил на имя Горчакова записку (“Notice secrete”) о приезде в Париж знаменитого анархиста Михаила Бакунина. Ссылаясь на «секретные сведения, полученные из различных источников», посол сообщал, что цель приезда Бакунина в столицу Франции – добиться объединения усилий «русской демократической партии, представляемой Герценом, с польской «революционной фракцией во главе с Мирославским». Речь идет, подчеркивал посол, «о далеко идущем заговоре с целью свержения императорского правительства и установлении республиканского строя в России и Польше» [445] АВПРИ. Ф. 133. Оп. 469. 1862 г. Д. 110. Л. 48–49. Киселев – Горчакову, 12 августа 1862 г. . Заговорщики преисполнены «самых зловещих планов в отношении членов императорской семьи и намереваются в дальнейшем разжечь в Европе пламя всеобщего восстания», предупреждал посол [446] Там же. .

Среди вопросов, которыми по должности занимался граф Павел Дмитриевич, были не только политические. Он, например, вел предварительные переговоры о возможности участия французского капитала, в частности, банкирского дома Ротшильда, в финансировании строительства железных дорог в России, к чему проявляли растущий интерес французские деловые круги [447] См. его депешу с двумя приложениями («мемуарами») на имя Горчакова от 2 декабря 1856 г. // АВПРИ. Ф. 133. Оп. 469. 1856 г. Д. 151. Л. 305–324. .

Именно Киселев поставил перед министром вопрос о необходимости приобретения нового здания русского посольства в Париже. В крайнем случае, по его мнению, можно было, реконструировать нынешнее (на улице Фобур Сент-Оноре), где стало очень тесно. Обосновывая свою инициативу, Киселев отметил, что первый этаж (из трех) занимает личная резиденция посла. На втором – квартиры советника и двух секретарей посольства. 3-му секретарю не нашлось в доме места, и ему приходится снимать квартиру за пределами посольства. Третий этаж, состоящий из трех комнат, занимают канцелярия и архив. По существу, констатировал посол, негде принимать многочисленных посетителей, ежедневно бывающих в посольстве. В таких стесненных условиях, подчеркнул Киселев, трудно обеспечивать порядок и соблюдение необходимой секретности в делопроизводстве [448] Там же. 1857 г. Д. 143. Л. 527–528. Киселев – Горчакову, 9 июля 1857 г. .

К просьбе графа Киселева в Петербурге отнеслись с пониманием, но средств на реконструкцию старого и тем более на приобретение нового здания тогда изыскать не смогли. Лишь через семь лет, в 1864 г., русское посольство получит новое, более просторное здание – отель д’Эстре, на улице Гренель.