Вадим Трепавлов - Степные империи Евразии - монголы и татары

Кият . Этот эль с начала XIV в. играл исключительную роль в истории Золотой Орды. Киятские беки принимали активное участие в политических событиях, связанных с воцарениями и свержениями ханов (особенно во время смуты-«замятни» 1360–1370-х гг.), участвовали в управлении государством, занимали высочайшие административные посты [786]. Самым известным из них является знаменитый Мамай. В Большой Орде кияты тоже присутствовали, но уже далеко не на первых ролях. Хотя хан Шейх-Ахмед и отзывался о них в превосходных выражениях: «…у мене нетути болшыхъ и лепшых» слуг, чем кияты [787]. В 1515 г. на Северском Донце русскому посольству встретился некий Карачура, который «родом сказывается (уже несуществующей. — В.Т. ) Болшие Орды Кият» [788].

Кипчак . В упомянутой выше стычке Мухаммеда Шейбани с ратью хана Ахмеда со стороны последнего сражался тысячник Конуш-кипчак [789]. Возможно, что и возглавляемый им тысячный отряд состоял из его единоплеменников.

Китай . В разное время Шейх-Ахмед отправлял с посольскими поручениями «Китаи Баибосова сына Махаметь мурзу» и «Булгаирь-китаа»; упоминается перебежчик в Крым «Кирей Менглишиков сын Китай», при котором был какой-то «Китай Киреев человек» [790].

Алчин . Приближенным Шейх-Ахмета был «Тахтамыш Алчин» [791].

Минг, сарай-минг . Возможно, племенное название минг зафиксировано в имени посла большеордынского посла в Литву «Минь Булата богатыра» [792]. В перечне людей, которых «переимали в Орде» в 1487 г., значится «Иким Субуев… Сарайские тысечи роду» [793]. Полагаю, что «сарайская тысяча» — это искаженно переданное сарай-минг. Такое подразделение мингов существовало в Ногайской Орде и включало компоненты самостоятельных элей сарай и минг [794].

Найман. Уйшун . Присутствие данных элей в Большой Орде выясняется из местнического спора, который был затеян маршалком и писарем Ибрагимом Темирчичем в Великом княжестве Литовском. В 1517 г. Ибрагим бил челом королю польскому и великому князю Литовскому Сигизмунду I о признании знатности его рода, ссылаясь на положение своих родичей в Крыму, а также при дворе большеордынского хана Шейх-Ахмеда, находившегося тогда в литовском плену; кроме того, род Ибрагима — «Тюменскимъ Уишенскимъ князем братья (в тексте: братря. — В.Т. ) суть». Ибрагим представил какие-то подтверждающие документы, на основании которых Сигизмунд повелел Ибрагиму с его детьми и братьями «в тои почетьности быти, какъ есть выписано в тых листех братьи нашое, Менли Кгирея ц(а)ря перекопъского и Шиг-Ахмата ц(а)ря заволского» [795]. Таким образом, выясняется, что Ибрагим происходил из татарского эля уйшун.

В 1522 г. Ибрагиму был выдан специальный королевский указ-привилей. Там содержалась ссылка на ярлык Шейх-Ахмеда, в котором подтверждалось, во-первых, право Ибрагима быть на «местьце предков их кн(я)зеи Юшинъских», во-вторых, «тое местьцо маеть имъ быти вышеи Наимановъ кн(я)зей Петровичовъ а Алчыновъ». Король пожаловал Ибрагиму с семьей право «тое местьцо предковъ своих вышеи Наимановъ а Алчыновъ мети, на том местьцы во чъти и въ ровъности седети по тому, какъ и предкове их кн(я)зи Юшеньскии сеживали (в старину в Большой Орде. — В.Т. )» [796].

Князья Петровичевы (найманского происхождения) возмутились и написали королю, что Ибрагим и хан Шейх-Ахмед ввели его в заблуждение: никогда уйшуны не сидели выше найманов. С этим делом пришлось разбираться панам рады Великого княжества Литовского на Берестейском сейме. Шейх-Ахмед признался, что неоправданно завысил ранг родни Ибрагима (о причинах, побудивших хана солгать королю, источники умалчивают). В 1525 г. Сигизмунд объявил, что «мы то вчинили в неведомости того», и привилей был отменен [797].

В общем-то вся эта история разворачивалась в польско-литовских владениях, и татарская знать определяла свои позиции в местнической иерархии, исходя из реалий своей новой родины, а не татарских юртов. В частности, дискуссия о старшинстве между уйшунами и Найманами велась по поводу их положения по отношению не друг к другу, а к Ассанчуковичам-Санчуковичам — единственному роду Джучидов в Литве, самому знатному среди литовских татар. Предком их был некий Хасанчук, осевший в Литве в первой половине XV в. Только Ассанчуковичи носили титул «улан» (от оглан — «царевич»), в то время как предводители остальных татарских родов довольствовались званием князей (resp. беков) [798].

Но вместе с тем мы наблюдаем отголоски иерархии племен в Золотой Орде, в том числе в наследовавшем ей Тахт эли (не случайно в начале спора Ибрагим ссылался на порядки в Крымском ханстве и Большой Орде). Известно, что фигурирующие в местническом скандале эли найманов и уйшунов считались племенами правого крыла Джучиева улуса (вместе с кунгратами и джалаирами) [799]. Однако об их взаимном ранжировании почти ничего не было известно. Следы этого явления обнаружились при неудачной попытке уйшуна Ибрагима занять неподобающе высокое место среди татарской знати Литвы.