Николай Грацианский - О разделах земель у бургундов и у вестготов

Когда бургунды постепенно распространили свое влияние на всю долину Соны и Роны, они, очевидно, и здесь — по мере надобности и возможности — получали земли согласно практике первого раздела в Савое. Так, мы видим их в поместьях Сидония Аполлинария, [9] Carm. XXIII, ed. Baret. и из произведений этого типичного представителя местной знати нельзя вывести заключение, чтобы он сколько-нибудь был недоволен разделом. Как мы уже видели, Гундобад распорядился произвести раздел земель на новых началах. Бургунды попрежнему получали половину усадеб, садов и лесов, [10] Lex Burg., t. LIV, 2: «...sicut iam dudum statutum est, medietatem silvarum ad Romanos generaliter praecipimus pertinere; simili de curte et pomariis...» но пахотных полей они получали две трети и, кроме того, — треть рабов, что было самым важным нововведением. Но самое это нововведение определенно говорит о том, что при Гундобаде раздел коснулся исключительно помещичьих, и притом, надо думать, крупнопомещичьих, земель и в этом смысле очень симптоматична фраза Мария из Авентика — «terrasque cum Gallis senatoribus diviserunt». [11] Bouquet, II, p. 13. В самом деле, как могли крестьяне дать треть рабов, когда у них в большинстве случаев рабов совершенно не было? Трудно предполагать, чтобы рабы отбирались и у мелких помещиков, так как это было бы равносильно их разорению. Между тем, для крупных помещиков такая операция, хотя и была ощутительна, но все же не настолько, чтобы поколебать их хозяйственное положение, тем более, что ущерб частично возмещался передачей варварам пустых земель и, следовательно, ослаблением налогового бремени. Практику нового раздела, как мы полагаем, надо понимать в том смысле, что одна треть земель давалась бургундам пустая, а другая — культивированная — с сидящими на ней рабами. Новый раздел произошел не ранее 80-х годов V в. — времени вступления на бургундский престол Гундобада. Этот раздел ставил бургундов в лучшие хозяйственные условия и вполне соответствовал расширению пределов и укреплению бургундского королевства, главной военной силой которого продолжали оставаться варвары. Новые порядки не касались бургундской знати: король улучшал хозяйственное положение рядовых бургундов, не получавших земли в результате королевских пожалований.

И первый и второй разделы земель у бургундов не всегда были реальными. Иногда они оставались идеальными разделами. Бургундская Правда, как мы видели, определенно говорит об общих полях [12] Lex Burg., t. XXXI. и общих лесах, [13] Ib., t. XIII. состоящих в совместном владении госпитов. Возможно, что такие же неподеленные земли имеются в виду в титуле LV, во втором параграфе которого говорится, что «если о границах земель, которыми варвары владеют на правах hospitalitas, произойдет спор между двумя римлянами, их госпиты пусть не вмешиваются в тяжбу, но пусть ждут решения дела между римлянами на суде, чтобы затем получить долю от того, кто выиграет дело». Во всяком случае, нельзя говорить, основываясь на этом титуле, о каких-то низших по сравнению с римлянами правах варваров на их земли и об отсутствии у них прав полной собственности на их участки. [14] Таково мнение Léouzon la Duc, отстаиваемое им в статье «Le régime de lʼhospitalité chez les burgundes». — «Nouvelle Revue historique de droit français et étranger», t. XII, p. 232 sqq. 1888. Доставшиеся бургундам по праву hospitalitas и реально им выделенные sortes являются полной их индивидуальной собственностью применительно к нормам римского права, и каждый волен распоряжаться ими по своему усмотрению. Бургундская Правда разрешает каждому бургунду дарить, [15] Lex Burg., t. XLIII. продавать, [16] Ib., t. LXXXIV. передавать по наследству [17] Ib., t. XIV. и завещать кому угодно [18] Ib., t. XXIV, 4. свой участок. Это касается не только пахотной земли, но и лесов, которые выступают тоже в качестве объекта частной собственности. Одна новелла короля Сигизмунда называет земельных собственников варваров и римлян одним именем — possessores, очевидно, подчеркивая этим одинаковые их права на недвижимость, т. е. полную свободу распоряжения ею в римском смысле этого слова. [19] Ib., Const. Extravagantes, I, 1: ...tam de nostris quam de possessorum agris querela pervenit. Стеснение в распоряжении собственностью выражается лишь в двух отношениях: во-первых, по Lex Burg отец не имеет права так или иначе распоряжаться доставшимся ему по праву hospitalitas участком, не разделивши его предварительно с сыновьями, [20] Ib., t. LI, 1; I, 1. во-вторых, позднейшая новелла запрещает продавать землю тем бургундам, которые не имеют владений в другом месте. [21] Ib., t. LXXXIV, 1. Оба распоряжения вызваны, как видно из самого их текста, тем, что некоторые «жребии свои с чрезмерной легкостью расточали» [22] Ib.: ...sortes suas nimia facilitate distrahere. и оставляли таким образом своих детей без наследства. Мы видим, что в Бургундском королевстве земельная собственность отличалась большой подвижностью: она переходила из рук в руки, способствуя усилению имущественного расслоения среди варваров.