Александр Усовский - Тегеран-43. Безоговорочная капитуляция

Полагаю, многие люди, берущие в руки незнакомую книгу, частенько при этом задаются вопросом — для чего она была написана? Какова была цель автора, создавшего эту книгу? Что двигало им — алчность, тщеславие, желание самоутвердиться? Зачем этот человек взялся за перо (сел за клавиатуру)? И что он хочет сказать своими строками? Что и кому доказать?

Считаю нужным попытаться ответить на эти вопросы.

Когда в апреле 2005 года я взялся за написание своей первой книги, исторического очерка под названием «Что произошло 22 июня 1941 года?», то, не скрою, предполагал, что это, вполне возможно, принесет мне известность и благосостояние (чем чёрт не шутит?), и, помимо поиска истины, даст ещё и какие-то осязаемые результаты. Сегодня, когда я пишу свою двенадцатую книгу, названную мною «Тегеран-43. Безоговорочная капитуляция» — то вспоминаю тогдашнего себя с ироничной улыбкой. Литературная деятельность не принесла мне ни заоблачных гонораров, ни всероссийской известности — тем не менее, я продолжаю писать свои книги, бестрепетно расходуя на них свои душевные силы и годы жизни. Причём отнюдь не из-за алчности, тщеславия или желания самоутвердиться — а лишь потому, что человеку свойственно искать истину…

«Тегеран-43. Безоговорочная капитуляция» будет издан (если автору очень повезет, и издатель окажется к нему благосклонен) тиражом максимум в пять тысяч экземпляров — на двести миллионов человек, читающих по-русски; иными словами, прочтет эту книгу, в самом лучшем случае, лишь один из каждых двадцати тысяч русскоязычных жителей планеты Земля (и то, при условии, что обладатель этой книги даст её почитать кому-нибудь из своих друзей или родственников). Прямо скажем, не густо; всенародная слава и почёт автору в этом случае, говоря откровенно, никак не грозят.

На написание этой книги ушло около восьми календарных месяцев — то есть более двухсот рабочих дней, наполненных поиском материалов, подбором цитат, переводом источников, напряженной работой мысли, написанием текста, его шлифовкой и доводкой — по семь-восемь часов в день. Эти восемь месяцев автор смело вычёркивает из своей жизни — потому что ничем, кроме написания этой книги, заниматься он не мог, книга забирала все его силы без остатка.

Гонорар за эту книгу составит, в самом лучшем случае, пятьдесят тысяч российских рублей, минус подоходный — то есть чистыми на руки автор получит чуть более сорока тысяч. Это, повторюсь, за восемь месяцев напряженного творческого труда; если бы автор занимался, вместо бумагомарания, оптовой продажей макарон, написанием рекламных текстов или поставкой элитных вин в московские рестораны — то он заработал бы минимум раза в три больше.

Тогда зачем, спросит меня любознательный читатель, автор написал эту книгу — если она не принесет ему ни славы, ни денег, да ещё вырвет у него изрядный кусок жизни?

ЗАТЕМ, ЧТО НЕПРАВДА ОТВРАТИТЕЛЬНА.

Хуже того — она смертельно опасна! Если мы по-прежнему будем идти на поводу у фальсификаторов истории Второй мировой, послушно принимая их ложь и соглашаясь с их шулерскими приёмчиками, и при этом отводя взгляд от истинных виновников того колоссального смертоубийства — то, рано или поздно, вновь окажемся в испепеляющем огне всемирного военного кошмара. По той простой причине, что виновники Второй мировой войны, задумавшие и развязавшие её, остались БЕЗНАКАЗАННЫМИ — и поэтому сегодня они вновь замышляют вселенское кровопролитье!

Не хочу сказать, что мои книги — это истина в последней инстанции; вполне может статься, что где-то в каких-то моментах я ошибаюсь, где-то моя концепция причин начала Второй мировой и моё видение её истинных виновников хромают однобокостью — всё может быть. Но, я надеюсь, мой читатель простит мне эти промахи — ведь тот, кто ищет правду, разгребая многомиллионные завалы лжи, похоронившие, как казалось, навечно, реальную историю Второй мировой — делает это во имя справедливости. Более того — он делает это во имя того, чтобы подобный кровавый кошмар больше никогда не повторился, и если даже где-то он ошибается — то совершает это непреднамеренно, сугубо во имя установления истины.