Александр Усовский - Тегеран-43. Безоговорочная капитуляция

А если добавить к абсолютно идиотскому, с точки зрения обороны, месторасположению армии “Познань” ещё и её состав — то вопросов становиться уже даже излишне много!

Все три пехотные дивизии первого эшелона армии “Познань” имели в качестве приданных средств усиления танковые роты (14-я дивизия — 71-ю отдельную танковую разведроту из тринадцати танкеток ТКС, 25-я дивизия — 82-ю роту, 26-я пехотная дивизия — аж две танковые роты, 31-ю и 72-ю). Надо сказать, что на все 39 пехотных дивизий, которые планировалось использовать в войне, у командования Войска Польского имелось всего 11 отдельных танковых рот, и то, что ВСЕ дивизии первого эшелона армии “Познань” получили эти роты (и даже не по одной!) — говорит весьма о многом…. Плюс к этому, 25-й пехотной дивизии были приданы два батальона территориальной обороны ("Krotoszyn" и "Ostrów"), 26-й — три таких батальона ("Wągrowiec", "Kcynia" и "Żnin"). Чем хороши эти батальоны? Тем, что их личный состав — это здешние жители, прекрасно знающие местность!

Но и это ещё не всё. НАСТУПАТЕЛЬНЫЕ свойства армии “Познань” вполне сравнимы с её оборонительным потенциалом — ибо означенная армия, кроме пехоты, имела ДВА ПОДВИЖНЫХ УДАРНЫХ СОЕДИНЕНИЯ — Великопольскую бригаду кавалерии (с 71-м танковым батальоном и четырьмя приданными батальонами территориальной обороны) в первой линии и Подольскую бригаду кавалерии (с 62-м танковым батальоном) в резерве. Обе бригады, кстати, имели полностью идентичную структуру — в каждой было по три кавалерийских полка, по дивизиону конной артиллерии, по сапёрному эскадрону и эскадрону связи, батальону велосипедистов, стрелковому батальону и отдельной моторизованной батарее ПВО (оснащённой лучшими на тот момент 40-мм зенитными пушками «Бофорс»). В резерве же находилась и ещё одна, четвертая по счёту, пехотная дивизия — 17-я. Кроме того, в состав армии «Познань» входила отдельная бригада территориальной обороны ("Poznań", или "Wielkopolska"), имеющая в своем составе шесть батальонов пехоты, дивизион бронепоездов из пяти единиц ("Śmierć", "Paderewski", "Sosnkowski", "Poznańczyk" i "Danuta"), 7-й полк тяжелой артиллерии и отдельный дивизион ПВО. Авиация армии состояла из двух эскадрилий истребителей (20 PZL P-11C), двух разведывательных эскадрилий (7 RWD-14 "Czapla", 7 R-XIII "Lublin" и 2 RWD-8) и одной эскадрильи ближних бомбардировщиков (10 PZL P-23B "Karaś").

Прошу ещё раз заметить — никаких резервных, запасных и прочих эрзац дивизий в составе армии “Познань” нет. В изобилии, правда, частей территориальной обороны — но эти войска, хотя и уступают регулярной армии в части оснащения тяжёлым вооружением, дают им сто очков форы в знании местности. Впрочем, тяжелого вооружения в армии “Познань” тоже с избытком.

Из всего вышеизложенного можно сделать всего один-единственный вывод: непригодная для целей защиты польской территории, армия «Познань» была предназначена совсем для другого….

К концу августа 1939 года армия “Познань” представляла собой мощный ударный кулак, для целей ОБОРОНЫ польской территории, повторюсь, абсолютно негодный — причём отнюдь не потому, что комплектовался этот кулак второразрядными частями, оснащёнными антикварным вооружением — отнюдь, как раз с этим у армии «Познань» все было в полном порядке. Не годилась она для обороны по той простой причине, что наступать на занимаемые ею позиции, с точки зрения оперативного искусства — не более, чем бессмысленное кровопролитье. Армия находилась в, так сказать, «оперативном вакууме», не имея локтевой связи с остальными объединениями Войска Польского, была вынесена в предполье — находясь в котором, она, по сути, вообще не имела (да и не могла иметь!) никаких внятных боевых задач на оборону. Скажу более, развертывание этой армии с ВОЕННОЙ точки зрения — абсолютно бессмысленно; но вот с ПОЛИТИЧЕСКОЙ — весьма и весьма необходимо. Ведь от позиций боевого охранения её 25-й дивизии до окраин Берлина — сто пятьдесят километров, или пять дневных переходов пехоты…

Посему решительно утверждать, что все армии Войска Польского развёртывались исключительно в видах обороны территории страны — я бы лично не торопился. … По крайней мере, одна из них создавалась совсем не для защиты от вероятной германской агрессии!

21 марта Риббентроп приглашает к себе Липского и вновь предлагает тому передать в Варшаву германские предложения относительно Гданьска, «коридора» и подписания договора о ненападении. Липский в ответ оглашает условия польского руководства, при выполнении которых немецкие требования могли бы рассматриваться (только РАССМАТРИВАТЬСЯ!) польской стороной — и первым из них значится «польский протекторат над Словакией». И Липский, и Риббентроп понимают, что это требование заведомо невыполнимо — Гитлер лично дал гарантии независимости Словацкого государства, и отступить от своего слова не сможет ни при каких условиях. Тем не менее — польский посол, не моргнув глазом, объявляет немецкому министру, что ни на каких других условиях Польша далее вести переговоры не собирается.