Ричард Пайпс - Струве - левый либерал 1870-1905. Том 1

Политические взгляды Аксакова плохо поддаются формулировкам, оперирующим привычными для западной политической философии категориями. Это был рупор славянофильства в его завершающей фазе, после того, как оно растеряло присущий его ранней стадии этнокультурный идеализм и превратилось в политическое движение с отчетливо выраженными чертами ксенофобии. В преклонные годы поведение Аксакова все в большей степени приобретало параноидальный характер. Он науськивал своих читателей против поляков, немцев и евреев, ставя им в вину все неурядицы российской действительности, взвинчивал общественную истерию, доводя ее до воинственно-имперских устремлений. В принципе, Аксакова последнего периода его жизни можно охарактеризовать как националиста-реакционера и одного из идеологических предшественников фашизма XX века.

Но с другой стороны, аксаковский национализм имел сильную либеральную направленность, странным образом связанную с некоторыми положениями его ксенофобской установки. Как и все славянофилы, он проводил границу, разделяющую власть и «землю», или народ. Государство наделялось всей полнотой политической власти, не ограниченной ни конституцией, ни парламентом; единственным ограничением было традиционное для славянофилов требование уважения гражданских свобод народа. Интерпретируя взаимоотношения власти и «земли», Аксаков шел дальше тех неопределенных обобщений, которыми ограничивались его соратники. В отличие от них, он не идеализировал народ России и не считал, что тот содержит «в своей душе» секрет некой высшей правды, потерянной для образованных людей. Не разделял он и того мнения, что народ, якобы, сам по себе способен создать в России действительно национальную культуру. Безграмотный и вследствие этого пассивный в культурном отношении, русский народ представлялся ему нацией в потенции. Для того чтобы эта нация могла стать реальностью, народу необходимо было поднять себя на более высокий уровень — общества. Кстати, само слово «общество» Аксаков употреблял в том смысле, в каком оно употребляется в английском языке (society) [37] Замечательные статьи Аксакова, посвященные проблеме «общества», написаны им в начале 1860-х; их можно обнаружить во II томе его Сочинений. — М., 1886. , обозначая то, что народ образует из себя на более высокой стадии исторического развития. Общество — это «та среда, в которой совершается сознательная, умственная деятельность известного народа; которая создается всеми духовными силами народными, разрабатывающими народное самосознание» [38] И. С. Аксаков. Сочинения. — М., 1886. - T. II. — С. 33. .

Подъем на этот уровень сознания невозможен без гражданских свобод: активное «общество» может быть создано «пассивным» народом только в том случае, если ему позволят образовывать себя, предоставят свободу проведения дискуссий и экспериментаторства в рамках местного самоуправления. Неоспоримой заслугой Аксакова является то, что он упорно боролся за распространение и улучшение качества начального и среднего образования, за сохранение земского управления и реформированных судов, а также за установление в стране свободы слова. Он ненавидел полицейско-бюрократический режим Николая I, на который пришлась его юность. В 1880-х, когда реакционеры убеждали Александра III окончательно ликвидировать то, что еще оставалось от реформ, проведенных его отцом, и вернуться к николаевскому авторитаризму, среди голосов, предупреждавших о разрушительных последствиях такого поворота, голос Аксакова был едва ли не самым громким. Он считал существенно важным, чтобы правительство набирало силу, опираясь на просвещенную часть граждан, а не на полицейские репрессии. Резко критикуя внутреннюю и международную политику правительства, он постоянно подвергался притеснениям со стороны властей, но попавших в цель публикаций у него было побольше, чем у любого современного либерального или радикального публициста.

Не меньше, чем бюрократии и полиции, аксаковский национализм был враждебен радикальной интеллигенции. По его мнению, она не представляла собой желаемой альтернативы вестернизированной элите, сформировавшейся в стране во времена Петра I, поскольку также самолично присвоила право говорить от имени народа. Ее стремление преобразовать страну по определенному плану, по мнению Аксакова, также не соответствовало действительным российским интересам, как и усилия бюрократии прекратить вообще какое-либо развитие страны. Только народ, сам по себе, свободно говоря и действуя, мог бы выработать национальную линию развития, и никто, считал Аксаков, не имел права препятствовать ему в этом, так же как никто не имел права действовать от его имени.