Ричард Пайпс: Струве: левый либерал 1870-1905. Том 1

Что нам известно о Петре Бернгардовиче Струве — фактически нашем современнике?

Если учесть, что мы оказались сегодня, после завершения коммунистического эксперимента, в том же историческом пространстве и перед теми же проблемами, когда он начинал свой путь политического мыслителя и общественного служения.

В сущности — ничего.

Двухтомная биография Струве, написанная Ричардом Пайпсом, по сути возвращает нам этого человека из небытия — его личность, обстоятельства жизни, напряженность мысли. Вызывая по мере погружения в сопутствующую всему этому общественную атмосферу естественное чувство уважения к нему.

Я давно мечтал об издании этой работы профессора Пайпса, так как считаю ее одной из самых интересных по истории политической мысли России XX века. Несмотря на обширный справочный аппарат, книга читается легко, композиция ее ясна, концепция убедительна, интонация и пафос изложения благородны. Разделяя идеи свободы и демократии, подчеркивает автор, как политик, Струве всегда оставался национальным мыслителем и патриотом.

И еще — биография появляется вовремя. В том смысле, что пережитые нами в последнее десятилетие события, на мой взгляд побуждают смотреть нас на свою историю внимательнее, чем раньше. И потому издание ее на русском языке сейчас, как никогда оправдано и своевременно. Она, безусловно, станет стимулом для более серьезного отношения наших политиков к историческим урокам XX столетия.

И в этой связи мне представляется важным назвать уже опубликованные в последние годы в России работы самого П. Б. Струве [1] См.: П. Б. Струве. Избранные сочинения. — М.: РОССПЕН, 1999; PATRIOTICA. Россия Родина, Чужбина. СПб., 2000. и воспоминания о нем С. Л. Франка [2] См.: Семен Франк. Непрочитанное… Статьи, письма, воспоминания. М.: Московская школа политических исследований, 2001. , а также обратить внимание тех, кто интересуется отечественной историей, на архивные материалы, которые публикуются, начиная с 1997 года в серии «Исследования по истории русской мысли» под редакцией М. А Колерова [3] См. также: Консерватизм и либерализм: созвучия и диссонансы (К 125-летию со дня рождения П. Б. Струве). Материалы международной научной конференции. Пермь, 1996. . Что явно свидетельствует о появившемся и растущем в нашем обществе интересе к личности и идеям этого, несомненно, выдающегося человека.

Но, я уверен, работа Ричарда Пайпса сохранит свое основополагающее значение в качестве фундаментального труда и отправной точки для последующих исследований.

Ю. П. Сенокосов

Приступая летом 1958 года к написанию биографии П. Б. Струве, я и помыслить не мог, что когда-нибудь буду держать в руках изданный в Москве русский перевод этой книги. Поскольку согласно советским понятиям Струве воспринимался в лучшем случае как боявшийся революции «легальный марксист», а в худшем, следуя ленинскому определению, как ренегат и «иуда». Немногим больше могли сказать о нем и на Западе, поскольку для тамошних историков гораздо более интересными фигурами были революционеры — Ленин, Троцкий, Сталин и другие, менее известные. Струве же, как относящийся к лагерю «проигравших», такого интереса не вызывал.

Тем не менее, по мере изучения обстоятельств жизни и трудов этого человека трагической судьбы мне все яснее становилось, какую грандиозную роль сыграл он в интеллектуальной и политической жизни двух последних десятилетий Российской империи и двух первых десятилетий Советского Союза. Объем и разносторонность его познаний поражали воображение, суждения его, как правило, отличались глубиной и точностью, его личное поведение было выше всякой критики. Должен признаться, что десять лет, отданных исследованию его жизни и творчества, стали для меня своего рода школой: мои представления о коммунизме и Советском Союзе, равно как и о том, что связывает между собой две России — царскую и советскую, — в большой степени сформировались под влиянием работ Струве.

В настоящее время фигура Струве как мыслителя и политического деятеля приобретает особую актуальность, поскольку одной из уникальных особенностей его мировоззрения было органичное сочетание национализма и западничества.