Владимир Мещеряков - Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины

Наш знакомый, начальник ПВО базы полковник Жилин, «пониженный» Кулаковым в должности до «командира дивизиона», имел возможность связаться только со штабом флота, с дежурным. Кто это будет его соединять с дачей командующего?

«Очень волнуясь, он сказал, что не сможет решиться открыть огонь: а вдруг самолеты наши и тогда ему придется отвечать за последствия.

Ф. С. Октябрьский потребовал прекратить неуместные рассуждения и выполнять приказ.

— В противном случае, — закончил командующий, — вы будете расстреляны за невыполнение боевого приказа».

Вон оно, как дело-то повернулось? Якобы, у одного из командиров низового звена поджилки затряслись. А выяснилось, что сам начальник ПВО базы Жилин криком кричал, немцы летят, что делать? А ему, видите, «впаяли» нерешительность, чуть ли не трусость. Хорошо, что Рыбалко, вроде бы, возьмет на себя смелость отдать приказ, а то неизвестно, чем бы дело кончилось? Конечно, немцам, по первым часам войны, на зенитки ПВО, лезть особо не хотелось, хотя цель была очень заманчивая. Могли бы хорошенько «проутюжить» базу. Конечно, сбросили бомбовый груз, не для этого летели, чтоб назад везти, и убрались восвояси. То, что немцы напакостили — это факт, за этим и летели. Поубивали мирных жителей Севастополя, морских мин на фарватер набросали. Нанесли ли урон базе — кто же теперь скажет? Если только в архивах сохранилось что-либо, по тем дням? Севастополь же сдали немцам. Документы могло, частично, и само начальство уничтожить, чтоб концы в воду. По сорок первому году, как правило, всегда «темные» дела.

Вот, например, адмирал Октябрьский. Ведь, всё же хватал за руки начальника ПВО, как бы Кулаков не расхваливал своего командующего. Но, начальственная круговая порука, как всегда выше правоты дела. Цитируем далее, воспоминания Кулакова в роли адвоката.

«Этот эпизод показывает, насколько трудно было некоторым нашим товарищам быстро „переключить себя“ на войну, осознать до конца, что она уже стала реальностью. Но я упоминаю об этом случае также и потому, что в отдельных военно-исторических произведениях появлялись утверждения, будто какие-то колебания насчет того, следует ли открывать огонь, возникали у командующего Черноморским флотом. Как человек, находившийся рядом с ним, могу засвидетельствовать, что никаких колебаний и сомнений на этот счет у Ф. С. Октябрьского не было…»

Понятно, что адмиралы «стояли плечом к плечу на капитанском мостике», да, еще, и под «бомбами»…

Кстати, а с чего бы это адмирал Кузнецов так озаботился мелкими подробностями, связанными с открытием огня по самолетам в далеком от него Севастополе?

Во-первых, надо было нивелировать воспоминания участников тех лет, таких как, например, офицер-подводник Иоселиани: что всё было не так. Сколько раз была переиздана книга Иоселиани и сколько Кузнецова? Во-вторых, повторюсь, выгораживая Октябрьского, Кузнецов и себя, рисовал в роли спасителя Отечества, накапливая, своего рода, дивиденды на будущее. Книги адмирала и по сей день красуются на полках магазинов. Официозу адмирал Кузнецов нужен, как некий противовес одиозному Жукову. Все же Георгий Константинович, выглядит несколько «дубоватым», в отличие, от «интеллигентного» флотоводца Кузнецова.

Последние штрихи по событиям в Севастопольском штабе. Как предположил, так, видимо, и получилось с Октябрьским. Он переложил ответственность за открытие зенитного огня на Елисеева, как ответственного по базе, на тот момент. А Кузнецов, как всегда поясняет:

« Естественно, такой ответ не мог удовлетворить дежурного Н.Т. Рыбалко, и он обратился к стоявшему рядом с ним начальнику штаба флота И.Д. Елисееву:

— Что ответить полковнику Жилину?

— Передайте приказание открыть огонь, — решительно сказал И.Д. Елисеев.

— Открыть огонь! — скомандовал Н.Т. Рыбалко начальнику ПВО».

Теперь уже не спросишь адмирала Кузнецова: «Читал ли он сам лично „свои“ мемуары?». Понимал ли, суть, им написанного? Якобы, начальник штаба флота, наделенными высшими полномочиями на тот момент, стоит рядом с дежурным офицером и слушает телефонную перепалку с командующим? Даже не может решиться отдать команду на открытие огня. Можно ли в это поверить?

Так, вроде, он же отдал команду на открытие огня? Это Кузнецов лепит из него нового «защитника» Родины. Сам командующий Октябрьский не отдал приказ — укрылся за инструкцией, а Елисеев будет напрягаться? То, что здесь написано, неправда. Елисеев, наделенный всеми правами старшего по базе, должен был сам взять телефонную трубку и приказать Жилину открыть огонь по вражеским самолетам. Если приказ отдал дежурный Рыбалко, значит, Елисеев здесь и близко не стоял.