Валерий Степаненко - Византия в международных отношениях на Ближнем Востоке (1071-1176)

«История франков, которые взяли Иерусалим» Раймунда Ажйльского — апология предводителя южнофранцузского ополчения Раймунда Тулузского, духовником которого был хронист [30, 231–305]. Близость Раймунда к графу и папскому легату Адемару де Пюи давала ему возможность получать информацию о планах предводителей крестоносных ополчений и об итогах их совещаний. Впрочем, зачастую, подобно автору «Деяний франков», хронист излагает слухи, ходившие в лагере крестоносцев. Хроника Раймунда была написана в 1098 — конце 1099 г. и хронологически охватывает события первого крестового похода вплоть до взятия Иерусалима.

Столь же тенденциозна, уже в силу жанра повествования, и биография племянника Боэмунда Тарентского, в будущем — регента Антиохийского княжества Танкреда, написанная норманнским рыцарем Раулем Каэнским [29, 593–726]. В основе труда — записи самого автора, участника похода, свидетельства Танкреда и рыцарей из его окружения. Хронист дает ряд ценных сведений о византийско-антиохийских отношениях, о чем умалчивают остальные латинские хронисты, в частности о византийско-антиохийской борьбе за Равнинную Киликию.

К труду Рауля примыкает небольшая хроника Готье Канцлера «Антиохийские войны», посвященная борьбе преемника Танкреда князя Антиохии Рожера (1112–1119) с владетелем Мардина, а затем Алеппо Иль Гази Артукидом [24]. Будучи Канцлером княжества, автор непосредственно участвовал в походах Рожера, в 1119 г., попав в плен к Артукиду. Наряду с фактами внешнеполитического плана хроника сообщает ряд сведений о структуре Антиохийского княжества, о феодах и вассалах князя.

Наконец, лишь в одном из позднейших источников, во многом вторичном с точки зрения используемого материала, сохранился рассказ о византийском посольстве к Рожеру в 1118–1119 гг., несомненно, восходящий к свидетельствам современников, хотя и несколько стилизованный Ордериком Виталисом, мало знакомым с византийскими реалиями [27, 262].

Единственным сочинением, претендовавшим на полное описание как первого и второго крестовых походов, так и истории всех государств крестоносцев на Ближнем Востоке, является «История деяний в заморских землях» Гийома Тирского, охватившая почти столетний период с 1095 по 1184 г. [31]. Автор, по-видимому, уроженец Иерусалимского королевства, принадлежавший к его верхушке, получил образование в Европе, возвратившись на восток в 1162 г. Период 1095–1144 гг. описан им на основании трудов лотарингского анонима, известного и Альберту Ахенскому (но не труда Альберта, как считали ранее), отчасти — Раймунда Ажильского, фульхерия Шартрского, Бодри Дольского; период 1144–1163 гг. — на основе анонимных «Деяний Бодуэна III». Часть информации почерпнута у старших современников— участников событий 1127–1144 гг., архивных данных. Так, рассказывая о разводе Амори I с Агнессой де Куртенэ, официальной причиной которого явилось их родство в четвертом колене, хронист обращается за справкой к аббатисе монастыря св. Марии Старшей в Иерусалиме, дочери графа Эдессы Жослена I и Марии Антиохийской (сестры Рожера), которая была теткой Агнессы [31, 889]. Лишь с событий 1144 г. начинается самостоятельно написанная Гийомом часть хроники. Источниками ее послужили как собственные записи автора, так и официальные документы королевского и патриаршего архивов Иерусалима. При Амори I Гийом становится дипломатом, выполняя поручения короля. В 1168 г. он едет с миссией в Византию для ведения переговоров о походе на Египет, в 1174 г. становится канцлером королевства и воспитателем юного Бодуэна IV, в 1175 г. — архиепископом Тира. В 1175 г. он едет в Рим на Латеранский собор, по возвращении с которого останавливается в Константинополе, по-видимому, выполняя дипломатическое поручение, связанное с предполагавшимся браком Алексея II Комнина и Агнессы Французской. К концу 70-х годов Гийом полностью отходит от политической деятельности, всецело посвятив себя завершению своего труда. Была тому и внешняя причина — ожесточенная внутриполитическая борьба за власть в королевстве, которую вели группировки королевы — матери Агнессы и коннетабля, графа Триполи Раймунда III. В этих условиях Гийом предпочел устраниться от борьбы [см. 213, 149–166; 236, 182–201].

Труд Гийома был задуман как «Деяния Амори I», лишь в ходе работы переросшие в историю Иерусалимского королевства. При описании второго крестового похода им был использован источник, легший в основу и «Деяний Людовика VII», короля Франции. Гийом тенденциозен, как тенденциозны все средневековые хронисты. Дискуссия по данному вопросу между М. А. Заборовым и Г. Дмитриевым не выявила «нейтральных» источников по истории крестовых походов, ибо все авторы, будь то византийцы, сирийцы, армяне, арабы, франки, рассматривали походы субъективно, с точки зрения той этнической общности и социальной группы, к которой они принадлежали. А так как в средневековье в условиях нестабильности народностей этническое самосознание, особенно на Ближнем Востоке, частично совпадало с религиозным и этническая принадлежность отождествлялась с принадлежностью к «национальной» церкви, то конфессиональный аспект наложил яркий отпечаток на описания средневековых хронистов, зачастую и принадлежавших к числу клириков [78, 153–160; 72, 138–148].