Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

Сторонником фашизма, в принципе, может быть любой человек, но наиболее рьяными сторонниками фашистской идеи, настоящими фанатиками становятся люди, обладающие вполне определёнными психологическими особенностями. Например, самый часто встречающийся тип такого фашистского фанатика – обыватель, который не может жить без ненависти к кому-то. К детям, которые кричат во дворе на детской площадке, к соседу, который купил новый автомобиль, к начальнику, который отказал в повышении заработной платы. Это легко узнаваемый и очень распространённый тип человека, который из чувства собственной неполноценности сформировал для себя особую систему морали.

Патологическая ненависть не рациональный выбор такого обывателя, а единственно возможное его состояние, он в принципе не может жить без этой ненависти, физиологически. В основе всех его поступков – бессильная злость и патологическая зависть, чувство враждебности к тому, кого он считает причиной своих бед и жизненных неудач, чувство собственной неполноценности, все те чувства, которые Фридрих Ницше определил в работе «К генеалогии морали» как ресентимент. Именно ресентимент является определяющей характеристикой морали такого индивидуума и порождает его ценности. Ему неважно кого-то ненавидеть, евреев, арабов, китайцев, мусульман, христиан или индуистов, националистов, коммунистов, капиталистов.

То же самое, с некоторыми оговорками, можно отнести и к большим людским массам. Кого будут ненавидеть эти массы, каждый раз зависит от текущего политического тренда, от моды и преобладающих в массовом сознании предрассудков.

В моде начала века был антилиберализм, поэтому именно либералы были назначены во «враги» всего прогрессивного человечества. Уже упоминавшийся мной в этой главе австрийский экономист и политолог, нобелевский лауреат Фридрих Хайек, указывая на то, что ненависть к либерализму, легла в основу как коммунизма, так и раннего европейского фашизма, привёл очень хороший пример: « Преподаватели английских и американских университетов помнят, как в 30-е годы многие студенты, возвращаясь из Европы, не знали твёрдо, коммунисты они или фашисты, но были абсолютно убеждены, что они ненавидят западную либеральную цивилизацию ».

Одних людей сила и жестокость привлекают чисто эстетически. Они с восторгом смотрят на статуи и картины, изображающие нереально мужественных и всесильных героев, не могут оторвать взгляд от фашистской форменной одежды и атрибутики, попадают под гипнотическое влияние гигантских стройных людских колонн, идущих в ногу. Они мечтают о факельных шествиях, о том, чтобы на улице люди испытывали страх при их появлении в фашистской форме. Им приятен этот страх, который они вызывают у окружающих. Этот страх в глазах своих сограждан для них притягательнее, чем все удовольствия мира, он желанней, чем секс или деньги,

Другие, очарованы инфернальностью фашизма, увлечённо читают все бредовые книги о тесной связи какого-либо вида фашизма, а в особенности немецкого нацизма, с древними эзотерическими тайными практиками, с мистическим наполнением ритуалов, их связью с сатанизмом и непосредственно с дьяволом. Они преклоняются перед могуществом вселенского абсолютного зла.

Интерес третьей категории людей, основан на непреодолимом завораживающем интересе к самым отвратительным представителям человечества. Они смакуют подробности каждого фильма и каждой книги про серийных убийц и садистов, выискивают в прессе ужасные детали чудовищных по своей жестокости преступлений. С интересом изучают подробности жизни психопатов.

Представители четвёртой категории, подсознательно ощущают в тоталитарных религиозно-политических направлениях традиционной религии или современном неоязычестве связь с тысячелетней историей своего народа, отождествляя лично себя с древними героями старинных народных легенд и религиозных мифов.

Можно описать пятую, шестую, седьмую и следующие за ними категории людей, которые с лёгкостью находят себя в фашизме, готовы в нём раствориться и стать его частью, в силу особенностей своей личности.

Фашизм для «маленького человека» – это ещё бунт простоты в современном сложном мире, где взаимосвязь явлений не всегда очевидна. Когда фашисты в своей пропаганде предлагают примитивные объяснения сложных вещей, внимающая пропаганде толпа всегда бывает в восторге.

Людям не просто нравится, когда сложные явления находят простые объяснения, они активно ищут такие объяснения, при первой же возможности хватаясь за первое подвернувшееся упрощение, как утопающий за соломинку.