Николай Сергеев - Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки.

К примеру, политический террор Муссолини нельзя назвать массовым, он был именно точечным. В Италии не было концлагерей и массового уничтожения миллионов людей, как это было в нацистской Германии. За 20 лет Специальный трибунал безопасности Италии вынес всего семь смертных приговоров и отправил в тюрьмы немногим более 4 тысяч человек. Нынешние поклонники дуче полагают это количество совершенно незначительным и не стоящим упоминания. Не думаю, что такого же мнения придерживались тысячи несправедливо осуждённых итальянцев.

В Италии фашисты не желали компрометировать себя казнями политических оппонентов, а прибегали к политическим убийствам. Иногда убийц даже ловили и показательно судили, но как уже было мной отмечено ранее, фашистские режимы отличает лояльность к преступникам, выполняющим чёрную работу в интересах фашистской партии и её лидера.

Убийца итальянского социалиста Джакомо Маттеотти, разоблачавшего махинации и злоупотребления фашистской партии на выборах 1924 года, был осуждён и провёл в тюрьме в комфортных условиях всего два года. Выйдя на свободу, он стал героем. Впоследствии, фашистской партией целых пятнадцать лет этому убийце выплачивались гигантские, по тем временам, денежные суммы.

В нацистской Германии и фашистской Италии организатор политического убийства мог запросто через несколько лет стать депутатом парламента, получить высокую государственную либо партийную должность. Немыслимая для нормального государства ситуация.

В большинстве фашистских государств сохранялась видимость политических свобод. Разрешалось проведение контролируемых властями демонстраций несогласных с режимом, при этом не допускалась какая-либо политическая деятельность за пределами разрешённых фашистами рамок и пресекались любые попытки создать организованную оппозицию. Это происходило в Испании, Болгарии, Португалии, Хорватии и многих других фашистских странах.

Даже такой людоедский и кровавый режим, как нацистский, позволял подобное: в 1940 году власти разрешили в Париже проведение демонстрации французских студентов, протестовавших против немецкой оккупации. Студенты промаршировали по улицам французской столицы под охраной войск SS. В самой Германии часто проходили разрешённые уличные акции, посвященные крайне незначительным поводам, организованные подконтрольными нацистам общественными и профессиональными объединениями. Это позволяло нацистам показать, что в стране есть свобода слова и право на протест.

Лишь однажды в 1944 году в Берлине состоялась действительно серьёзная политическая протестная акция, когда нацисты разрешили проведение митинга немецких женщин, чьи мужья-евреи были отправлены в концентрационные лагеря. Их мужей после этой демонстрации нацистам пришлось выпустить из концлагерей.

При нацистах десять лет, с 1933 до 1943 года, выходила оппозиционная либеральная газета «Frankfurter Zeitung», критиковавшая политику нацистской партии и лично высшее руководство Третьего рейха. Гитлеровцы считали, что так проще контролировать ситуацию, когда есть подобный кипящий котёл свободомыслия, в котором можно контролировать температуру, оснащённый «предохранительным клапаном» для выхода недовольства. К тому же гестапо очень удобно вести списки несогласных с политикой нацистского режима, достаточно еженедельно получать напрямую из редакции свежий вариант реестра подписчиков газеты.

Об этом никогда не пишут публицисты, об этом всегда молчат историки. Чтобы не давать обывателю даже подумать, что в фашистской стране может протекать обычная жизнь, люди могут радоваться, влюбляться, рожать детей и вполне искренне не замечать творящихся вокруг них ужасов, которые непосредственно их не касаются. Эти жители фашистских стран могут даже гордиться своей гордой прогрессивной державой, игнорируя бесчеловечность правящей фашистской элиты, которая дискриминирует или даже физически уничтожает не только инакомыслящих, а вообще всех, кто попадает под определённую категорию, назначенную фашистами в качестве враждебной тоталитарному государству.

А ещё не напишут публицисты, промолчат политологи и психологи, что всегда будут существовать миллионы людей, для которых фашизм будет привлекателен с политической, эстетической, эмоциональной стороны.

Среди сторонников фашизма следует различать истинных фашистов, кто действительно верит в торжество фашистской идеи и тех, кто стал таким сторонником вынужденно или в результате наведённого пропагандой заблуждения (зависимые легко убеждаемые, в чём угодно, люди), в то время, когда фашистом и ненавистником врагов фашизма стало быть безопасно и даже комфортно, когда большинство населения убеждены, что реальная сила на стороне фашизма.