Борис Меерзон - Быть евреем - секреты и мифы, ложь и правда

Театральному художнику, графику и живописцу Леону Баксту (Лейб Розенберг), родом из Гродно (Белоруссия), в 1914 г., как еврею, было отказано в праве на жительство в С. Петербурге, и он уехал в Париж и навсегда. Сегодня многие работы Л. Бакста можно увидеть в лучших музеях мира. Россия потеряла великого художника, и таких потерь было много.

Когда в России в конце XVIII ввели черту оседлости, то во Франции, Нидерландах евреи получили гражданские права. С начала XIX века процесс уравнивания евреев в правах пошел по немецким княжествам. В России же черта оседлости просуществовала 126 лет. Она была отменена лишь после Февральской революции 1917 г. Тогда для граждан России были сняты все ограничения вне зависимости от вероисповедания.

Положение евреев в России. В России к евреям относились по-разному. Петр I был справедлив к евреям, он ценил людей по деловым качествам. «По мне будь крещен или обрезан — едино, лишь будь добр человек», — говорил он. Был терпим к евреям и Михаил Романов. А вот царица Анна Иоанновна и Екатерина I изгоняли евреев из России как врагов христовых. Елизавета Петровна ограничивала права евреев. Указ Екатерины II гласил: «Всё, что прямо не разрешено евреям, им запрещено». Александр I разрешил евреям селиться на Руси для занятия сельским хозяйством. Николай I насильно переселял евреев из сел в города. Александр II разрешил евреям жить в селах, но запретил переезжать из города в город. Александр III запретил евреям переезжать из деревни в деревню. Николай II запрещал евреям посещать ярмарки, выселил их из Киева, ограничивал прием евреев в учебные заведения, запрещал им проживать в сельской местности.

В России, пожалуй, ни один народ не подвергался таким гонениям, как евреи. Основные черты жизни евреев в царской России:

1. Запрет на целый ряд профессий, особенно на сколько-нибудь престижные.

2. Черта оседлости.

3. Процентная норма на получение образования.

Евреи в царской России по характеру деятельности в основном делились на ремесленников, купцов, фабрикантов, мещан. Государственная служба евреям была закрыта, доступ к свободным профессиям (например, врача, адвоката, архитектора) ограничивался. В общем-то, абсолютно не пьющему народу приходилось заниматься шинкарством. С 1890 г. евреев лишили права избирать и избираться в органы местного самоуправления (земства, городские думы). С 1886–1887 гг. для евреев существовала процентная норма в высших и средних учебных заведениях: в черте оседлости — 10 %, вне ее — 5 %, в столицах — 3 % (в 1908 г., а затем в 1915 г. столичную норму слегка повысили).

В царской России до 1917 г. разрешение на проживание вне черты оседлости, доступ к определенным профессиям и государственной службе, общественное признание обусловливались крещением. Крестились художник И.Е. Репин, композитор А.Г. Рубинштейн, актер В.И. Качалов, генерал М. Грулёв и другие.

В царской России по указу 1841 г. евреи должны были поставлять в армию рекрутов в пять раз больше (в процентном отношении к числу жителей), чем все остальные народы России. Даже всего взрослого мужского населения еврейских местечек не хватало для заполнения норм рекрутского набора, и евреи вынуждены были отдавать в армию детей, которых обучали в особых батальонах для малолеток. Прослужив в армии 25 лет, очень многие евреи принимали православие и не возвращались в свои еврейские семьи. В армии еврей не мог быть даже унтер-офицером. В гвардию и пограничные войска евреев не допускали.

В России еврейская нищета была везде и всюду. Для бедного еврея тогда коза считалась уже достатком, лоток с грошовым товаром стоимостью едва ли не в один рубль — средством к существованию, а собственный убогий домишко и корова — целым состоянием.

Вот как описывал положение евреев в царской России русский писатель М. Салтыков-Щедрин (1826–1889), «Неоконченные беседы»:

«История никогда не начертывала на своих страницах вопроса более тяжелого, более чуждого человечности, более мучительного нежели вопрос еврейский.

…Когда я думаю о положении, созданном образами и стонами исконной легенды, преследующей еврея из века в век на всяком месте, — право, мне представляется, что я с ума схожу. Кажется, что за этой легендой зияет бездонная пропасть, наполненная кипящей смолой, и в этой пропасти безнадежно агонизирует целая масса людей, у которых отнято всё, даже право на смерть.

Мне скажут, быть может однако ж, мы видим, что промышленные центры переполнены евреями, которые немало не стесняются своим еврейством. Биржи, театры, рестораны, будуары самых дорогих кокоток — всё это кишит веселонравными семитами, которые удивляют вселенную наглою расточительностью и нелепой привередливостью прихотей и вкусов. Да, таких субъектов существует достаточно (их-то одних мы и знаем), но ведь в них еврейство играет уже далеко не существенную роль. Это обыкновенные гулящие люди… члены той международной аффилиации гулящих людей, в которую каждая национальность вносит свой посильный вклад… Тем не менее, можно сказать с уверенностью, что даже подобные личности по временам переживают нестерпимо горькие минуты. Ибо и во сне увидеть себя евреем достаточно, чтобы самого неунывающего субъекта заставить метаться в ужасе и посылать бессильные проклятия судьбе».