Карен Юзбашян - Армянские государства эпохи Багратидов и Византия IX–XI вв.

Экскуссии посвящена немалая литература, этот институт относится к числу сравнительно хорошо изученный [1081] См. например: Каэвдан, 1952, с. 95–99; 1956; 1960, с. 178–180, 182–187; 1966; Горянов, 1956–1957 (здесь хороший обзор старых работ); 1962, с. 135 и сл.; Липшиц, 1958; Фрейденберг, 1958; Острогорский, 1958; Литаврин, 1960, с. 220 и сл.; Сметанин, 1966; Хвостова, 1968, с. 235 и сл., и др.; Маргарин, 1984. . Византийская экскуссия «обычно отождествляется с западноевропейским иммунитетом» [1082] История Византии, 2, с. 133 , и делается это, надо сказать, с основанием. Представление о западноевропейском иммунитете как институте, оформляющем феодальные права на внеэкономическое принуждение, прочно вошло в нашу науку. В этом аспекте родилась новая по существу проблема — проблема отношений между владельцем иммунитетной грамоты и подвластными ему крестьянами. Подобное представление об иммунитете было с успехом перенесено и на византийскую почву; экскуссионная грамота рассматривается как документ, отражающий отношения не только между государством и иммунистом, но и между иммунистом и его париками. Таким образом, если к экскуссии — иммунитету подходить как к специфическому феодальному институту, то в нем следует выделить моменты, связанные, с одной стороны, с господством-подчинением, с другой — со способностью подчиненных создавать и обеспечивать себя средствами собственного существования. Иммунитет позволял феодалу реализовать санкционированные государством права на ренту и одновременно на личность непосредственного производителя, парика. Это обстоятельство важно подчеркнуть, потому что далеко не всякая экскуссия является иммунитетом. Из этого понятия надо исключить, например, податные льготы, которые Юстиниан II распространил на пожалованные им же церкви св. Димитрия солеварни [1083] Vasiliev, 1943, Gregoire, 1944–1945 . По мнению А. Грегуара, эдикт Юстиниана II является прототипом бесчисленных, становящихся все более и более многословными документов, подтверждающих всякого рода иммунитеты монастырям ('εξκούσσει,α) [1084] Gregoire, 1944–1945, с. 124а. Эта точка зрения принята Е. Э. Липшиц (Липшиц, 1958, с. 4) и Г. А. Острогорским (Острогорский, 1958, с. 63). . Но можем ли мы говорить о феодальном иммунитете в случае, когда нам неизвестно, кто работал на солеварне и каковы были отношения между работниками и господами? Возможно, что на солеварне трудились наемные — мистии [1085] Менее квалифицированный труд выполняли мистии. См. Браунинг, 1958, с. 44. , тогда налоговая льгота не могла влиять на отношения господства и подчинения. Не исключено, что сами монахи добывали и перерабатывали соль, и тогда податная экскуссия (этого термина, правда, в эдикте нет) далека от подлинного иммунитета.

Не является иммунитетом в интересующем нас смысле экскуссия на суда [1086] Rouillard, 1930, с. 417–418. , самовольное освобождение, «самоосвобождение», если можно так выразиться, влахов и болгар от уплаты налогов Лавре [1087] Лавра, № 66. и ряд других случаев, когда податная или иная льгота не регулирует отношений господства-подчинения.

Экскуссия является актом милости императора, оформляется императорским хрисовулом или (реже) документом, исходящим от высшего должностного лица. Во всех случаях государство поступается своими непосредственными выгодами в пользу отдельного лица, что создает своеобразные отношения между центральной властью и иммунистом. С другой стороны, экскуссионная грамота, каков бы ни был характер перечисляемых в ней льгот, призвана удовлетворить в первую очередь экономическую заинтересованность иммуниста, заинтересованность в ренте, источником которой является труд зависимых или становящихся зависимыми крестьян. Византийская экскуссия X–XII вв. не обеспечивала полной экзимированности поместья, не всегда передавала иммунисту всю сумму выплачиваемых крестьянами налогов. «И все-таки при всей ограниченности экскуссия способствовала дальнейшему формированию феодальных порядков: освобождая феодала от необходимости платить налоги за своих зависимых людей, экскуссия прежде всего расширяла права феодала; она избавляла, далее, его владения от обременительных поборов в пользу фемных судей, податных сборщиков и их прожорливой свиты; наконец, пожалование экскуссии имело принципиальное значение — оно превращало поместье в привилегированное, выделяло его из общей массы обязанных всеми родами повинностей земель» [1088] История Византии, 2, с. 248.. .