Юлий Гессен - Жизнь евреев в России [litres]

Эти школы не остались без некоторого влияния на общий дух культурного развития еврейского народа в России, они создали значительную группу образованных людей, освободившихся от пут, которые накладывала односторонняя религиозно-национальная жизнь еврейских общин, – но школы не коснулись сферы религиозно-общественного быта в сколько-нибудь более глубокой форме.

Значительно большие последствия в еврейской жизни имело упразднение кагала.

В сущности, уничтожение кагала уже давно, как было выше сказано, отвечало потребности широких еврейских масс, и несомненно, что упразднение этого института, при условии подчинения евреев общим учреждениям, на равных с христианами правах, скорее всего, привело бы евреев к сближению с окружающим населением. Но в тот 20-летний период, когда создавалось новое законодательство о евреях, правительство не только ограничило участие евреев в сфере самоуправления городского и торгово-промышленного класса, но и усилило значение кагала. Особенную власть над еврейской массой кагал получил благодаря тем функциям, которые были на него возложены в связи с воинской повинностью евреев; его значение усилилось также и благодаря расширению его деятельности как органа фиска.

И когда в 1844 году кагал был официально уничтожен – «никакое особое еврейское управление существовать не может» – и все еврейские дела перешли в ведение дум и ратуш, в которых участие и значение евреев было сведено почти к нулю, то оказалось, что управление еврейскими делами перешло из рук евреев почти всецело в руки христиан, а между тем прежняя гражданская оторванность евреев осталась в силе – как потому, что ограничительными законами евреи были обособлены в сословно-городской жизни, так и потому, что еврейские общества по необходимости продолжали существовать в качестве особой хозяйственной единицы: в отношении, например, уплаты податей и исполнения рекрутчины евреи самим законом были отделены от остального населения.

Положениями 1835 и 1844 годов была исчерпана правительственная регламентация внутренней еврейской жизни – указанными актами по сию пору нормируются основные условия религиозно-общественного быта евреев.

Лишь в отношении раввината последовало новое законоположение, в корне изменившее характер этого института.

По закону 1855 года никто (начиная с 1875 г.) не мог быть определен в раввины, кроме кончивших курс в еврейских раввинских училищах (отнюдь не стоявших высоко в богословском отношении) или в общих высших или средних учебных заведениях.

Таким образом, с одной стороны, духовным пастырем не может быть тот, кто не получил общего среднего образования, что является совершенно недоступным для еврейских ученых мужей, всю свою жизнь проводящих в сфере еврейского религиозного учения и в подавляющем числе случаев совершенно чуждых знания общих училищных курсов; с другой стороны, закон не требует от еврейского духовного пастыря ничего иного, как только знаний по среднеучебной программе. Законодатель имел одну цель – превратить раввина в надежного полицейского чиновника.

Еврейская масса встретила этих раввинов с глубокой враждой; она не признала в них своих духовных пастырей и, заклеймив их кличкой «казенных», как бы торжествовала, когда на должность казенного раввина сплошь да рядом выбирались люди, совершенно не сведущие в еврейском законе и еврейской письменности. Истинным духовным руководителем еврейской общины явилось другое лицо, так называемый духовный раввин, избирающийся общиной без всякого участия правительства.

По существу, положения 1835 и 1844 годов заключали в себе в известной мере элементы, в условиях того времени благодетельные для еврейской жизни. Но общая тяжелая атмосфера не дала им привиться в еврейской жизни: насильственное обращение в христианство малолетних солдат, жестокие меры для взыскания податей, назначение в новые школы грубых смотрителей-христиан, преследование полицейскими мерами ношения пейсов, ермолок и длиннополых кафтанов, вторжение администрации в мелочи внутренней еврейской жизни, усиление цензуры еврейских богослужебных книг и прочее – всё это превратило существование еврея в бесконечное страдание и унижение.

Когда с воцарением Александра II евреи были поставлены в более благоприятные условия внутренней и внешней жизни, некоторые положительные стороны законоположения 1844 года не замедлили сказаться: казенные школы приобрели популярность среди населения; подчинение общему управлению (требующее для евреев равноправия в сословно-городском самоуправлении) приблизило еврейское общество к более правильному удовлетворению его нужд в сословно-городской жизни; мелкие стеснения во внутреннем быту потеряли свою остроту и т. д.