Преобразования такого масштаба, каковым являлась коллективизация сельского хозяйства, невозможно было провести, не опираясь на какую-то социальную базу в деревне. А таковой социальной базой могла быть в основном только бедняцко-батрацкая часть деревни (примерно ⅓ сельского населения) [18] Данилов В. П. Коллективизация: как это было // Страницы истории советского общества: факты, проблемы, люди. М., 1989. С. 240.
. Для них была характерна безлошадность, а без лошади в тех условиях вести нормальное сельское хозяйство было невозможно… Даже имея землю, «безлошадные» хозяйствовать самостоятельно не могли и, как правило, находились в зависимости от зажиточных слоев деревни. Такое положение трудно было изменить в одиночку; для них, т. е. для бедняцко-батрацкой массы, объективно выход был в объединении. В их среде встречались люди, подверженные антиколхозным настроениям, в том числе и откровенно прокулацким («подкулачники»), но таковых было явное меньшинство. В целом же именно бедняцко-батрацкая часть сельского населения и стала той социальной базой, на которую в основном опирались и при коллективизации, и при ликвидации кулачества.
В отличие от безлошадных бедняков и батраков, семьи крестьян-середняков, составлявшие почти ⅔ от общего числа крестьянских хозяйств, имели минимальное количество рабочего скота (обычно одну или две лошади), что позволяло им в достаточно приемлемом объеме выполнять весь цикл необходимых сельскохозяйственных работ. Середняцкая масса деревни была неоднородной, прослеживалась дифференциация в материально-бытовом положении (существовали понятия «крепкий середняк», «маломощный середняк» и т. п.). Факты, которыми мы располагаем, говорят о том, что идею образования колхозов большинство середняков встретило отрицательно (главным образом из-за того, что членство в колхозах требовало передачи в «общий котел» своего земельного надела, рабочего скота и другой единоличной собственности, а к такому повороту событий они были психологически не готовы). Однако перспективы создать по-настоящему высокопродуктивные товарные хозяйства у них были весьма призрачными. Середняцкие хозяйства – это, чаще всего, хозяйства малотоварные, потребительские, с тенденцией к очень медленному и неустойчивому, зависимому от многих факторов (природных, демографических и др.) росту производства. В середняцких хозяйствах безраздельно господствовал ручной и конно-ручной труд. Финансовых возможностей для приобретения тракторов, комбайнов и другой дорогостоящей техники у них не было.
В литературе последнего времени прослеживается тенденция абстрагироваться от фактора неоднородности крестьянства и различающейся ментальности отдельных его групп, а этого делать не следует – иначе картина получается, мягко говоря, не совсем соответствующая исторической правде.
В свете этого следовало бы воздерживаться от абсолютизации определения «революция сверху» применительно к коллективизации. Миллионные массы «низов» тоже имели к ней отношение. В крестьянской среде было (и немало) настоящих энтузиастов колхозного движения. Трактовку коллективизации как исключительно «революции сверху» мы расцениваем как поверхностную, одностороннюю. Более того, такая трактовка существенно искажает реальную картину.
В литературе трудно найти ясное и вразумительное объяснение того факта, почему, несмотря на негативное и скептическое отношение большинства крестьян к колхозам, тем не менее к 1936–1937 гг. коллективизация практически завершилась с почти полным охватом сельского населения колхозно-совхозной системой. Основной постулат советской литературы, что это якобы произошло вследствие осознания крестьянами преимуществ колхозного строя, явно грешит лукавством и, по крайней мере, к ¾ крестьянства неприменим. Нельзя признать приемлемым и распространенный в литературе и публицистике новейшего времени тезис о том, что крестьяне были загнаны в колхозы в результате главным образом карательно-репрессивных мер, чуть ли не под дулом пистолета.
По нашему убеждению, главное объяснение того, что почти все сельское население оказалось в колхозах и совхозах, следует искать в сфере фискально-экономической. С одной стороны, это были объявленные налоговые льготы для колхозов и колхозников, а с другой – постоянное усиление налогового пресса на единоличников.
В процессе удушения единоличных хозяйств важную роль сыграло состоявшееся 2 июля 1934 г. совещание в ЦК ВКП(б) по вопросам коллективизации, на котором выступал с речью И. В. Сталин. Он объявил о начале нового, завершающегося этапа коллективизации. Предлагалось перейти в «наступление» на единоличника путем усиления налогового пресса, ограничения землепользования и т. п. В августе – сентябре 1934 г. были повышены ставки сельхозналога с единоличников и, кроме того, введен для них единовременный налог, а также на 50 % увеличены нормы обязательных поставок продукции государству по сравнению с колхозниками [20] Данилов В. П. Коллективизация: как это было… С. 251.
.
Читать дальше