Андрей Купцов - Миф о красном терроре

1902 | Средний

1903 | Хороший год

1904 | Хороший год

1905 | Хороший год

1906 | Неудовлетворительный, засуха

1907 | Плохой год

1908 | Низкая температура, мало осадков

Погодная неусточивость, непрогнозируемость российской природы определила и хозяйственный уклад, и российский (крестьянский) характер.

Трагедия России (именно так) в том, что и вегетационный процесс, скажем, яровой пшеницы, и безморозный период совпадают. Практически нет временного разделительного коридора. Это исключает кооперацию по основным тяжелым сельскохозяйственным работам: по вспашке, боронованию, севу, уборке урожая.

Это кооперирование всегда было естественно для Европы. 3-4-5 хозяев объединялись для проведения сельхозработ. То есть уже надо уметь договариваться, общаться на «здрасьте — пожалуйста», быть тактичным и терпимым к особенностям партнёров. И в то же время вырабатывается обязательность чисто договорного характера без письменного соглашения, так как оно лишнее «по жизни». А далее с помощью или нанятых, или объединенных лошадей совершали последовательно весь объем работ друг у друга.

То есть надо без истеричного ора и мата определить вклад каждого в общий труд (уже вырабатывается какой-то общий эквивалент труда), возможную общую прибыль и прибыль каждого. Кстати, вот вам и привычка гуманного отношения к животным — они не всегда твои, и проще не играть в человечность, а быть таким. Неужели никого не интересовала способность европейцев объединяться в партии, сообщества, союзы, кооперативы всех систем? Ведь для Европы коммуны (с различными правовыми параметрами) — обычное дело. И как трудно объединяются в России. В Европе совместный труд, порождённый климатом, социализировал народ, и это позволило впоследствии выразить себя в совместных социальных выступлениях. И в этом — ключевое отличие европейца от русского. В России объединяются, чтобы совместно что-то преодолеть (в лучшем случае), но чаще для разрушения. Например, засыпать овраг (то есть закопать, убить), срыть холм, построить мост через ручей и т. п. Или выполнить казённые повинности или барское тягло (это общая беда). То есть только для лично никому не нужного труда, от которого старались «сачкануть», «закосить», «слинять», искусственно снизить темп работ и т. п… Ничего не напоминает? В лучшем случае, «миром» помогали строить дом погорельцу, но это при компактной, небольшой деревне.

Но не было общего жизнеутверждающего труда!В России это невозможно объективно. Например (по яровой) сеять надо в апреле, когда земля прогреется до +5-6С. И сеять надо за 1–2 дня (предел 3). Опоздал дней на 5 дней, можешь потерять до 20 % урожая. А вспахать надо непосредственно перед севом, так как открытые пласты начинают бешенно испарять влагу. В Европе и в этом можно не спешить — воды до фига, разница в одну-две недели никакого вреда не принесёт, и более того, создавая ступень по времени сева, эти мужики обеспечивали себе временной запас для поэтапной жатвы. Не надо пупок рвать, никакого аврала….

Вот поэтому в СССР нужно было делать огромное количество сельскохозяйственной техники, так как она должна быть везде, так как сеять надо здесь и сейчас.

Как и убирать. Вчера — рано, недобор по массе, завтра — поздно и зерно сыпется. А уже в середине — конеце августа начинаются дожди и холода. Помните, у Л. Толстого есть очень умный сельскохозяйственный роман «Анна Каренина», где помещик Лёвин считал для себя обязательным содержать старых мужиков и баб, но во время уборки не отпускал людей даже на похороны близких. Есть другой пример.

Возьмите с полки сборник рассказов (любимого мной когда-то) австралийского писателя Фрэнка Харди. Уборка картошки по-австралийски. Сквозной персонаж Дарки с приятелем нанялись к жадюге Паркеру убирать картошку. Поле гигантское, до горизонта в обе стороны. Дарки с приятелем вставали утром, шли на поле и методично заполняли мешки, оставляя их на поле. В обед приходили на ферму есть, по австралийским меркам еда у Паркера была плохой — куча печёной баранины, картошка и кофе. (А баранина в Австралии при немеренных выпасах была, наверно, самым дешёвым продуктом в период депрессии.) Ни тебе пива, ни десерта… Вечером подгоняли фуру, грузили мешки и возвращались на ферму. После уже стали на поле ездить верхом — далеко. И так несколько недель подряд. Им и в голову не могло прийти, что картошку могут залить дожди или угробить морозы.