Александр Мещеряков - Terra Nipponica [Среда обитания и среда воображения]

Каждый камень в зависимости от своей формы (вертикальный, горизонтальный, диагональный) соответствует трем главным элементам вселенной (Небо, Земля, человек). Садовый пруд – это море, в которое впадают ручьи (реки), их направление строго расписано по сторонам света. Расположение камней имеет отношение не только к счастливым и несчастливым направлениям (как это было в «Сакутэйки»), но и к году рождения хозяина. Цепочка рассуждений строится следующим образом. Каждому направлению соответствует свой цвет. Поэтому камни в саду имеют цветовые обозначения. Камень в центре сада считается «желтым», на севере – черным (соответствует гибриду черепахи и змеи – гэмбу), на юге – красным (судзаку), на западе – белым (тигр), на востоке – зеленым (дракон). Согласно теории пяти основных элементов (гогё) дерево (зеленый цвет) побеждает землю (желтый), земля – воду (черный), вода – огонь (красный), огонь – металл (белый), металл – дерево. В парах этих элементов существуют враждебные отношения. Поэтому человек, родившийся, скажем, в год дерева (цвет соответствия зеленый), не должен видеть «желтый камень» (соответствует «центру»), который следует расположить «невидимым» для хозяина образом – в противном случае он грозит бедой (предполагается, что хозяин наблюдает за садом из фиксированной точки, расположенной на открытой веранде). Первоэлементы образуют и порождающие пары: дерево порождает огонь, огонь – землю, земля – металл, металл – воду, вода – дерево. В парах порождающих элементов отношения дружественные. Поэтому красный камень должен быть на виду у «зеленого человека», так как «дерево» порождает «огонь» [336]. Точно таким же образом рассчитывается и расположение камней для людей, родившихся под знаками земли, воды, огня и металла.

Таким образом, при разбивке сада садовник обязан учитывать не только универсальные принципы геомантии, но и «личные данные» хозяина. Хроника храма Рокуонъин (Киото) в записи от 1489 г. сообщает о словах знатока садового искусства, которого спросили о позволительности или непозволительности сажать одно-единственное дерево на прудовом острове, имеющем форму квадрата (иероглиф, представляющий собой дерево, вписанное в квадрат, означает беду). Тот ответил, что в данном случае хозяйкой сада является женщина, а дерево – это сакура. Поскольку сакура соотносится с весной и светом, т. е. речь идет о мужском начале, то Инь хозяйки идеально соотносится с садовым Ян и потому он не видит никакого препятствия в таком устройстве сада [337]. Такой «гибкий» подход, безусловно, увеличивал садовое разнообразие.

В то же самое время неизменной остается главная функция сада: создание модели идеальной природной среды (среды обитания), безопасной для человека и благоволящей ему. Поэтому разбивка сада начинается с постановки камня, называемого «долгая жизнь» (буквально «отсутствие старости» или же «бессмертие»). Этот камень символизирует обиталище бессмертных – гору Хорай и одновременно черепаху (символ долголетия). Вместе они соответствуют «десяти тысячам кальп», т. е. китайская геомантия находит соответствие и в буддийской терминологии.

Понимание садово-домового пространства как рассчитанного на проживание там только определенного человека имело важные последствия. Когда главой дома становился наследник, это очень часто сопровождалось переустройством сада. И дело здесь не столько во вкусовых пристрастиях, сколько в необходимости изменения конфигурации пространства, приспособленного для благополучия только прежнего хозяина. Такая конфигурация являлась подтверждением права на личную собственность, служила определенной гарантией против захвата.

Здесь уместно вспомнить, что междоусобная борьба в Японии обычно не сопровождалась вселением в дом поверженного противника (дело, как известно, самое обычное в европейской истории). Вместо вселения гораздо чаще практиковалось сожжение жилища. Связь хозяина с местом проживания была актуализирована в полной мере: именование знатного человека не по имени, а по месту его проживания было делом обычным. Устройство личного дома и сада было рассчитано на магическую оборону исключительно хозяина, а людей посторонних там могли поджидать лишь одни неприятности.

По трактату «Горы, воды и равнины» хорошо видно, как на китайскую геомантическую картину мира накладывается картина мира буддийская. Прямое влияние буддизма на автора трактата видно в таких композициях камней, как «триада будд» и «двухчастная мандала». Два камня мандалы символизируют вселенского будду Дайнити (Вайрочану), эти камни «дают рождение травам, деревьям, десяти тысячам вещей» и являются средоточием «пяти элементов, пяти цветов» [338]. Другие камни часто имеют два названия – геомантическо-китайское и буддийское.