Сергей Дашков - Юстиниан

Болельщиками византийцы были яростными, бега захватывали их целиком. «Конелюбы подпрыгивают, кричат, подбрасывают в воздух пригоршни пыли, колотят воздух, пальцами, словно бичами, погоняют коней», — вспоминал Григорий Назианзин [136] Цит. по: Домановский , 2015. С. 74. . Подбадривая «свои» колесницы возгласами (самый известный из которых «Ника!», «побеждай!»), впадая в раж, зрители теряли в азарте разум — и не единожды перепалки разгоряченных болельщиков перерастали в драки и убийства. Златоуст метал громы не зря! Желающий почувствовать накал страстей на ипподроме в дни ристаний может посетить футбольный матч любых соперничающих команд серьезного уровня — будет похоже.

По мнению церковного писателя Исидора Пелусиота, ристания организовывались властями, дабы отвлечь народ от политики: «…постоянное соперничество конями, какое-то общественное прение, при неохоте делать что-либо полезное, обращающее к этой борьбе таких людей, которые, может быть, придумали бы что худшее; таково и разнообразие зрелищных представлений, одних услаждая зрением, у других очаровывая слух слышимым, хотя преисполнено худого, оказывалось оно препятствием мятежному замыслу. И это дозволили, за меньшее (как полагали) покупая большее, спокойствие и безопасность» [137] Электронный ресурс http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/sokrovishhnica-duhovnoj-mudrosti/txt121.html . . Но мудрец заблуждался. Нередко спортивное соперничество и последующее буйство как раз и переходили в антиправительственные мятежи.

Впервые схватки димов в Константинополе были зафиксированы источниками времен Феодосия II. Во времена жизни Петра Савватия такие схватки становились, увы, нормой. В 498 году прасины, недовольные арестом нескольких человек за «метание камней», устроили беспорядки прямо напротив кафисмы, и некий человек едва не попал в императора Анастасия брошенным булыжником (за что был немедленно убит охраной). Выбитая с ипподрома вон бушующая толпа хулиганов разгромила центральную часть Города, сожгла вход во дворец (Халку), портики ипподрома до кафисмы и портики Месы от Милия до форума Константина (это метров семьсот). Император был вынужден даже сменить эпарха Города, назначив новым простата прасинов. Через три года во время потасовки на ипподроме погиб внебрачный сын Анастасия. В 507 году антиохийские прасины во время празднования традиционных спортивных игр (Иоанн Малала называет их «Олимпийскими») в городском пригороде Дафне разорили синагогу, воздвигли там крест, а многих евреев убили. Император назначил нового комита Востока и нового городского префекта виглы, Мину. Последний казнил одного из зачинщиков, прятавшегося в алтаре церкви, что вызвало новый всплеск насилия: толпа сожгла несколько общественных зданий, а злосчастного Мину смутьяны поймали, убили, вспороли ему живот, долго таскали в таком виде по городу, потом подвесили на бронзовой статуе и в итоге сожгли. Комит Востока бежал, и Анастасий вынужден был опять назначить нового, который усмирил Город «местью и страхом» [138] Иоанн Малала . XVI, 6. С. 99, 100. .

Хотя спортивные разногласия зачастую становились проявлением более глубоких противоречий, прежде всего недовольства существующими порядками, немалую роль в них играли и низменные страсти, а потому Прокопий Кесарийский о спортивных партиях говорит с нескрываемым презрением: «В каждом городе димы издревле делились на венетов и прасинов, но лишь с недавнего времени они тратят деньги и не считают недостойным для себя быть подвергнутыми суровым телесным наказаниям и самой позорной смерти из-за этих названий и из-за мест, которые они занимают во время зрелищ. Они сражаются со своими соперниками, не ведая, из-за чего подвергают себя подобной опасности, и вполне отдавая себе отчет в том, что даже если они и одержат победу в побоище со своими противниками, им не останется ничего другого, кроме как быть заключенными в тюрьму и, претерпев там жестокие мучения, погибнуть. Эта вражда к ближним родилась безо всякой причины и останется вечно неутоленной, не отступая ни перед родством по браку, ни перед кровным родством, ни перед узами дружбы даже и тогда, когда родные братья или как-то иначе связанные между собой люди оказываются приверженцами различных цветов. В сравнении с победой над соперниками для них ничто ни Божьи, ни человеческие дела. И если кто-либо совершает нечестивое пред Богом дело, если законы и государство претерпевают насилие от своих или от врагов, и даже если они сами терпят недостаток в самом необходимом, и если отечество оскорблено в самом существенном, это их нисколько не беспокоит, лишь бы их партии было хорошо. Партией они называют своих сообщников. И даже женщины принимают участие в этой скверне, не только следуя за своими мужьями, но, случается, и выступая против них, хотя женщины вообще не посещают зрелищ и ничто иное не побуждает их к этому. Поэтому я не могу назвать это иначе как только душевной болезнью» [139] «Война с персами». 1. XXIV. Цит. по: Прокопий . Войны. С. 64, 65. .