Суммировав все данные, можно высказать следующее предположение. Ко II в. н. э. народ, возможно, арабское племя, именуемое саракены, появляется на севере Синайского полуострова и кочует оттуда, вероятно, по западному берегу Красного моря до восточного берега Нила (в районе Среднего Египта), где в начале IV в. их и застаёт преп. Антоний. Мигрировали ли они между Нилом и египетским побережьем Красного моря, или конечным пунктом их кочевья всё же оставался Синайский полуостров, невозможно сказать точно, хотя следует всё же заметить, что Писпир расположен севернее, чем Кульзум, а значит, по пути к Синаю они делали бы изрядный крюк, если бы Синай был конечным пунктом их маршрута. Но нельзя исключать и того, что этот «манёвр» мог объясняться рельефом местности, более удобной караванной тропой, например.
Следует вспомнить и мнение известного специалиста по арабо-византийским отношениям Ирфана Шахида. Он предполагает, что арабы жили в Египте и ранее византийского времени, в районе Аравийского нома (на полпути между Пелузием и Мемфисом), между Нилом и Красным морем, в Арсиноитском номе (т. е. в Фаюме) и в Фиваиде. Он приводит в качестве подтверждения своей точки зрения сведения из Перипла Маркиана Гераклейского (II в.). Автор этого текста отмечал присутствие арабов между Нилом и Красным морем и называл их «арабоегиптянами» (ἀραβαιγύπτος). И. Шахид ссылается также на упоминание саракенов Дионисием Александрийским (III в.), который находил их в районе аравийской горы (Письмо к Фабиану, епископу Антиохии, PG. 10, col. 1305). Правда, И. Шахид выражает сомнение в точной идентификации и пишет, что упоминаемые здесь этнонимы, могли означать не арабов, а какой-то иной народ или народы, населявшие Верхний Египет или Нубию [9] Shahîd I. Rome and the Arabs. A Prolegomenon to the Study of Byzantium and the Arabs. Washington D. C.: Dumbarton Oaks, 1984 (Dumbarton Oaks Library and Collection). P. 5, 58 n. 32.
. Но следует обратить внимание на то, что один из ареалов их предполагаемого расселения (Фаюм и район между Нилом и Красным морем) почти точно соответствует тому, о чём мы находим сведения у св. Афанасия для начала IV в.
Стоит также отметить, что, по свидетельству Александрийского патриарха, характер отношений между монахом и саракенами носит довольно мирный характер (что прямо противоположно тому, о чём речь пойдёт ниже). Хотелось бы ещё раз подчеркнуть и то, что маршрут саракенов от Нила до Красного моря носит регулярный характер, а наличие у них в достатке хлеба может косвенно указывать на характер их занятий — возможно, они, помимо скотоводства, занимались ещё и меновой торговлей.
Второй наш источник («Повесть об убиении монахов на Синайской горе») рассказывает об арабских племенах (в тексте они названы «варварами»), которые жили на Синайском полуострове и, вероятно, кочевали в районе Синайской горы, поскольку текст в том числе описывает их нападение на иноков, живущих на этой горе, и жестокое их убийство. Сведения этой Повести об арабах оценивается в науке по-разному: от решительной поддержки сообщаемых там сведений (И. Шахид) до большого сомнения в его историчности, поскольку по жанру Повесть очень походит на эллинистический роман, в котором априори присутствуют литературные клише. В 1983 г. вышло критическое издание Повести [10] Nilus Ancyranus . Narratio / Ed. F. Conca. Lipsiae: BSB B. G. Teubner Verlagsgesellschaft, 1983 (Biblioteca Teubneriana).
, в 1998 — русский перевод этого текста, сделанный Д. Е. Афиногеновым [11] Нила монашествующего повесть об убиении монахов на горе Синайской и о пленении Феодула, сына его / пер., вступит, ст. и комм. Д. Е. Афиногенова // Вестник древней истории. 1998. № 2. С. 210–220; там же. № 3. С. 241–252.
. Не станем подробно пересказывать её содержание, а остановимся на одном эпизоде, где автор даёт описания жизни арабских племён и их религиозных верований [12] Житие святого Порфирия, епископа Газийского, Нила монашествующего повесть об убиении монахов на горе Синайской и о пленении Феодула, сына его / перевод, составление, статья Д. Е. Афиногенова. М.: Индрик, 2002. С. 99–101. Греческий текст: Nilus Ancyranus . Narratio… P. 11–13.
:
Необходимо <���…> сначала <���…> сказать о том, как живут напавшие на них [13] Т. е. монахов.
варвары. <���…> Итак, названное племя (ἔθνος) кочует по пустыне, простирающейся от Аравии к египетскому Чермному морю (Έρυθρᾷ) [14] Т. е. Красное море.
и реке Иордану, никогда не занимаясь ни торговлей, ни земледелием, но добывая пропитание исключительно мечом. Ибо они или охотятся на зверей пустыни и живут, поедая их мясо, или кое-как восполняют необходимые потребности, грабя проходящих по тем дорогам, где они засели, — а если из-за недостатка и тех и других у них истощаются припасы, тогда они употребляют в пищу домашних животных (то есть беговых верблюдов), ведя зверовидную и плотоядную жизнь [15] Стоит отметить, что в данном месте автор Повести всё же косвенно признаёт, что арабы занимаются скотоводством.
. Они режут одного верблюда на семью [16] Греческое слово συγγένεια, здесь употреблённое, означает как семью, так и род.
или становище [17] В данном случае употреблено греческое слово συσκηνία, первое значение которого — «обитание в общей палатке» или «питание за общим столом».
и, размягчив на небольшом огне жёсткость мяса, чтобы оно только поддавалось не слишком большому усилию, рвут его зубами, и так питаются, можно сказать, словно псы, не ведая Бога ни умопостигаемого, ни рукотворного [18] Вероятно, намёк на то, что никаких культовых изображений богов у них нет.
, но поклоняясь утренней звезде (ἄστρῳ δὲ τῷ πρωινῷ προσκυνοῦντες) [19] Вероятно, имеется в виду богиня ал-’Узза , именуемая также Kaukabta (звезда) или Beltit (Владычица) — см. Житие святого Порфирия… С. 100, прим. 12.
и принося при её восходе в жертву что получше из добычи, когда от разбойничьего набега у них остаётся что-нибудь пригодное к закланию. Особенно они стараются приносить ей мальчиков, отличающихся красотой и цветущим возрастом, которых они закалывают на рассвете на собранной для этого куче камней (ἐπί λίθων σνμπεφορημένων) <���…>. Если же нет мальчиков, они ставят на колени безупречную верблюдицу белой масти и трижды обходят её всем множеством с пляской. А руководит этим обходом и песнью, которую они сложили в честь звезды, или кто-то из правителей, или из почтенных престарелых возрастом жрецов, и после третьего раза, когда толпа ещё не кончила петь, но несёт на языке последние слова песнопения, он, вытащив меч, сильно ударяет по шейному сухожилию и первый быстро отведывает крови. И тогда все остальные, подбежав с мечами, одни отсекают маленький кусок шкуры вместе с шерстью, другие хватают и отрезают, что попадётся из мяса, а третьи добираются и до потрохов и внутренностей, не оставляя от жертвы несъеденным ничего, что бы могло явиться взошедшему солнцу. Ибо все они не воздерживаются даже от костей и мозгов, настойчивостью побеждая твёрдость и долгим старанием одолевая жёсткость. Таков у варваров закон жизни и верований, и таким образом они, обитая в пустыне, переходят с места на место, устраивая стоянки там, где можно найти обильную траву для скота и много воды.
Читать дальше